20 Июля
12-17 часов. Ближе к 17.00.
Погода:По сравнению со вчерашним днем потеплело, но по-прежнему пасмурно. Ближе к вечеру ожидается дождь.

-------> Наитрэй | Комната Винсента

Сабрие. Цвай не любила этот город. Скучные, серые обломки даже близко не походили на великую столицу тварей дрожащих. Она не любила город, ещё до того как он был уничтожен, вместе с ненавистными воспоминаниями погребёнными в нём. Здесь пахло затхлостью, смертью и экспериментами Пандоры. Отвратительное место. Лишь однажды Цвай любила этот город от всего сердца, во время спектакля «Сабрийская трагедия», когда сцена развернулась на всю площадь города, а сотни его граждан превратились в актёров её захватывающего кукольного шоу. Но концерт окончился, а превращённые в участников зрители давно покинули свои места и не вызывали артистов на бис, поэтому снова возвращаться в это место не очень хотелось. Но что поделаешь – сейчас Сабрие служило укрытием для Баскервиллей. Благо, Цвай не часто приходилось здесь находиться, большую часть своего времени она проводила рядом с Винсентом, вне зависимости от того, была ли на её месте Эхо или нет.
Девушка не знала, где искать остальных Баскервиллей, к сожалению, Найтрей не соизволил предоставить ей такую информацию. Поэтому, самым разумным решением было отправиться в поместье, на первый взгляд казавшееся заброшенным, но служившим им укрытием. Высокое, широкое здание было наполовину разрушено, пустые глазницы окон зияли мраком, а вокруг ни звука, даже лёгкий ветерок казался безжизненным и грубым. В общем, как и всё остальное в этом разрушенном городе, живописностью поместье не отличалось, всё здесь навевало лишь тоску, заставляя случайных путников сторониться этого места и не приближаться даже к его окраинам.
Вдалеке Цвай заметила знакомый семейный плащ и силуэт, своими неправильными формами скорее напоминавший цепь, нежели человека. Узнав цепь и её обладательницу, Цвай мгновенно оживилась и весело подлетела к ней, повиснув на её шее.
- Лиззи!! – радуясь, что так быстро обнаружила здесь кого-то из Баскервиллей, и что ей не придётся находиться в этом ужасном месте одной, воскликнула Шум. – Я так давно тебя не видела! Как ты?

– Лиззи!! Я так давно тебя не видела! Как ты?
- Цвай!!! - восторженно ахнула Лиззи, при виде еще одной живой души, после чего незамедлтельно налетела на нее и принялась тискать, - я чудесно, ты что! Как всегда - создаю беспокойствие на поверхности воды~ А ты как?
- Вы создаете много шума, - послышался знакомый голос за спиной.
- Лотти! Ну хоть кто-то понимает мои замыслы!!! - еще более восторженно ахнула Лиззи, после чего, не забыв утащить за собой Цвай, принялась тискать уже Лотти.
Как всегда, важная-преважная Лотти. Тебе явно надо развеяться, а то постоянно носишься туда-сюда, и даже прилечь на полчасика поспать не можешь, ай-яй-яй!
Тут Акробат тоже заметил Шарлотту, ай, чего мелочиться, и Цвай он тоже только сейчас увидел. Быстро (что, впрочем, у него получается максимум на три) он побежал к своей хозяйке, после чего как бы удивленно посмотрел на нее.
- Что? - строго спросила Лиззи, окинув свою Цепь усталым взглядом, мол, затравил всю атмосферу дружной семьи Баскервиллей.
Тот мотнул шапконосом, после чего Лиззи решила оставить болтовню ни о чем и подошла к Акробату.
- Что-о? - еще раз спросила Лиззи с искорками детской заинтересованности в глазах, посмотрев на Цепь, - нет, даже не надейся, тискать их я тебе не дам, ты же не хочешь нашинкованным, как капуста для салата, отправиться в Бездну??? - беззаботно улыбаясь пропела девушка.
Затем, оставив Цепь в одиночестве махать руками, Лиззи обернулась, снова посмотрев на Лотти. Потом на Цвай.
- Серые вы все какие-то, повседневные, - строго заметила она.
Для образа мне, наверно, только трубки не хватает, а так же гробовой тишины.
- Витаминов вам, что ли, не хватает???? - озадаченно произнесла она, посмотрев на ладонь.
После недолгого рассматривания своей руки, девушка посмотрела на "поместье", если эту серую и, опять же, повседневную развалюху можно было так назвать. Развалюха была не просто серой, даже тут Элизабет ясно понимала, что паутина развешана в качестве медалей по всему поместью, где только углы есть. Паутина девушку слегка раздражала, точнее, раздражала она ее только тогда, когда она сама в нее впутывалась, а так - мир да любовь, паутина - не враг.
В окнах были лишь жалкие подобия стекол, что, впрочем, придавало поместью свой шарм. Хотя, если подумать, то таких оконных отверстий в Сабрие много, несмотря на то, что она сейчас в Бездне, спит вечным сном, который у людей более распространен под названием "смерть".
Дверь в поместье была затхлой. И мертвой. Эта дверь явно была не такой, как все нормальные двери, она была именно мертвой, хоть и двери не могут жить. Но все-таки, другие двери казались живыми, в отличии от этой, ибо эта дверь была словно раскромсана кем-то, и кромсал ее этот кто-то очень долго и как будто радостно.
Гадость.

Отредактировано Elizabeth Baskerville (2011-03-18 17:00:56)

И все-таки, Сабрие - чудесный город. Даже после разрушения, так сказать, под корень, этот город, нынче дыра, сохраняет свой столичный шарм. Правда, теперь этот шарм явно стал пыльным и едва ли ощутимым, можно сказать, призрачным, ибо замечает его мало кто, в основном Баскервилли.
В этом развалившемся поместье, право же, на вряд ли сейчас можно найти что-нибудь дельное. Ну, разве что только если это "что-нибудь" было специально привезено сюда и спрятано где-то под кроватью, в сундуке. К примеру, для Шарлотты - она же настоящий ценитель коротких юбок, чулков и прочей извращенной женской нечисти, а потому было бы неплохо, если бы это самое "что-нибудь" платьем и оказалось, ибо...
- Лиззи! Нужен твой совет! - послышался из поместья голос "Баскервилльши".
- Ась? Лотти, ты что-то хотела? - Элизабет, держа свою Цепь за кольцо на шапконосе, заглянула в дверной проем - Лотти сидела в кресле, когда-то бывшем в шикарной обивке, и "снимала" с кожи кровавую корку, уже успевшую слегка застыть, - О-о-о... С кем ты так, Лотти? И о каком ты там совете говорила?.. Мол, есть ли тут что-нибудь из одежды нормальной, на смену? Думаю, если покопаться под кроватью... - Лиззи, сильно дернув Акробата за шапконос, отпустила свою Цепь на волю, - ...то можно что-нибудь приличное найти. Но с копанием под кроватью, в шкафу и везде-везде-везде - уже как знаешь.
Девушка вышла из поместья и окинула близ лежащие метры заинтересованным взглядом. Рядом с поместьем была дыра... Большая, черная, глубокая. Казалось... Да нет, не казалось, так оно и было - если упасть в эту дыру, то выбраться в этот же день ты уже не сможешь... Порой кажется, словно Воля Бездны следит за каждым, кто посмел сунуть туда свой нос. И каждому присвоено какое-либо время, проведенное там. Кому сто лет, кому десять, пять, тринадцать... Но в тот же день, когда человек падает в Ад, на землю вернуться невозможно, и это известно всем посвященным. Хотя... кто знает, может, это и возможно, но на практике такого пока никому не удалось сделать. Возможно, поэтому Пандора рвет и мечет, высматривая в кромешной тьме белые волосы, фиолетовые глаза, и выслушывая тонкий смех и звон чашек, едва слышные в глубокой Бездне?..

Лотти была готова лопнуть от негодования. Она не слишком любила, когда ее кто-либо игнорирует, и уж тем более – члены семьи. Поэтому невысказанная просьба помочь найти какую-нибудь одежду в адрес Элизабет, по мнению Шарлотты, не могла остаться без внимания, но девушка, так часто витавшая в облаках, и в этот раз оставила проблемы Шарлотты, собственно Шарлотте. Должно быть, чудесные виды того, что осталось от столицы, были ей милее чудесной, но злопамятной старшей сестренки.
Поднявшись с кресла, леди Баскервилль принялась изучать все имеющиеся углы и поддиванные пространства – в конце концов, через несколько минут непрерывного недовольного фырканья от попадавшей в нос пыли, Лотти добыла из-под полуразломанного кресла маленький сундучок. По сравнению с остальной мебелью в помещении, он был новеньким и почти не пыльным. Шарлотта, заметно воодушевившись, принялась рыться в ворохе коротких юбок, шелковых блузок, чулок и еще каких-то странных предметов гардероба, которые явно были еще неиспробованными новинками – вытащив одну такую вещь, которая, судя по форме, должна была прикрывать только грудь (и то сомнительно), Лотти поспешно положила ее обратно. Фантазия портных, предпочитавших сохранять инкогнито в полном предрассудков мире, иногда вводила в ступор даже развязную леди Баскервилль. Но Шарлотта дала себе слово как-нибудь примерить эту странную вещицу – когда будет, кому демонстрировать замечательную себя.
- Элизабет, вернись обратно - сейчас не время для прогулок, - сосредоточенный выбор новых вещей прервал холодный голос господина Баскервилля. Даже Шарлотта, которую было сложно застать врасплох, невольно вздрогнула и обернулась. Мужчина, так похожий на господина Глена, но одновременно и не похожий, всегда вызывал в девушке противоречивые чувства: с одной стороны, он казался человеком недостойным внимания, только путающимся под ногами ее дорогого хозяина – он ничем его не превосходил. Но с другой, иногда сходство с братом было просто поразительное, одурманивающее – казалось, что это сам господин Глен, холодный и неприступный, но такой родной, такой прекрасный, такой любимый…
Почувствовав, что краснеет, Шарлотта снова уткнулась в свой сундук, а брат господина Глена как раз продолжил говорить:
- Что же, добрый вечер. Я рад, что вы, юные леди, вернулись с заданий целыми и невредимыми, - поспешно вытянув из сундучка чистенькую блузочку, Лотти, поднялась  и принялась с особым остервенением отдирать остатки застывшей крови с живота, - тем не менее, времени на отдых у нас нет - поступила информация от нашего союзника в Пандоре, что в Сабрие выдвигается несколько агентов Пандоры. Есть вероятность, что среди них есть тот человек, который является реинкарнацией Джека Безриуса…
Пока мужчина говорил, Шарлотта, не выказывая какого-либо интереса к получаемой информации, лениво стягивала испачканную блузку. Скромность не входила в число ее добродетелей, а мужская половина их дружной семьи должна была давно к этому привыкнуть.
- …Если у вас есть какие-то вопросы, задавайте их сейчас. Чтобы потом не было каких-либо ляпов.
Белая блузка, украшенная кровавым пятном, полетела на ближайшее кресло. Небрежно, как попало – смысл был заботиться о вещи, которую теперь проще выкинуть, чем восстановить? Однако же Лотти, сохраняя хоть какое-то подобие приличия, отвернулась к стене и принялась натягивать чистую одежду – новенькая кофточка изобиловала рюшами, особенно в области глубокого декольте, и эта чудесная деталь только подчеркивала и увеличивала и без того чудесные формы.
- Этот человек… Неужели тут чудесный мальчик, Оз Безариус? Или Винсент нашел другого претендента на эту роль? – Шарлотта снова опустилась в скрипящее кресло и, скинув алые туфельки, принялась стягивать чулки – в районе левой коленки была замечена крохотная дырочка, бывшая, очевидно, следствием позорного, но хорошо сыгранного падения на колени перед Ксарксисом Брейком. – Безариус показался мне очень милым, и я не отказалась бы… - снятые чулки изящным жестом тоже были отброшены в сторону, - …поиграть с ним еще.
Тягучий тон, должно быть, слышался немного необычно, когда в нем не сквозило сумасшедшее предвкушение, - Лотти говорила на удивление спокойно, даже холодно, но по привычке растягивала гласные. Уж очень приятными были воспоминания – первая встреча с наследником Безариусов не принесла особых результатов, но мальчик был чертовски мил. Так и хотелось потискать его еще.

К рассеянному вниманию союзников Крис привык. Во-первых, потому, что ругаться с ними ему было не с руки, а во-вторых, они в любом случае его слушали - и неважно, чем они в этот момент занимались - сменой ли гардероба или же поисками сухого места. Впрочем, с чего это вдруг Элизабет приспичило пойти на улицу, где бушевала непогода, он даже не стал уточнять - годы, проведенные в Бездне, наложили на каждого из них неизгладимую печать безумия, которое у каждого из них выражалось по-разному. Главное, что Лиззи слышит, а в уголке её так удачно разорванной юбке виден верх её чудных чулков. Шарлотта разбиралась с переодеванием, а приученный к правилам этикета Кристиан оставался равнодушным ко всему, кроме своей речи.
Все вопли и возражения, которые были вставлены до окончания его речи, он попросту проигнорировал, удобно усевшись на хвост Хроноса, тенью маячившего у него за спиной, как в кресло. Змей зашипел - ясно дело, мужчина не был пушинкой - но особой агрессии не выказал - только обвел всех присутствующих немигающим глазом. Младший из Баскервиллей проводил взгляд радостно ускакавшую Цвай - должно быть, её единственную тяготило присутствие Кристиана здесь - ведь другая девочка - кажется, Эхо? - была совсем другого мнения обо всей их семье. Он вздохнул - что поделать, Винсент Найтрей хоть и был формально их союзником, все равно не имело смысла опираться на него. Он нужен только для начала всей заварушки, а уж когда они найдут мальчика...Они найдут способ заставить Джека говорить - ведь не хочет же "герой" Сабрийской трагедии остаться без временного вместилища его дурной душонки? Отвратительно, должно быть, когда в твоем теле живет параллельно два человека...Это как паразит какой-то...Впрочем, Безариус с косичкой и есть паразит - паразит, прокравшийся в их семью и перевернувший все с ног на голову...
Молчание длилось недолго - естественно, что каждый посчитал своим долгом высказать свое мнение. Шарлотта, к тому времени уже закончившая свой невольный стриптиз и забравшись с ногами в кресло, задумчиво проворковала - растянутые слова немного раздражали, и в голубых глазах зажегся огонек раздражения - Крис не любил, когда люди тянули с ответом, когда можно было сказать быстро и коротко:
- Этот человек… Неужели тут чудесный мальчик, Оз Безариус? Или Винсент нашел другого претендента на эту роль? –  – Безариус показался мне очень милым, и я не отказалась бы… - младший герцог вздохнул и ответил,  жестом фокусникадоставая из складок плаща бокал и бутылку вина - что-то, а к этому напитку он пристрастился давно, а уж после долгой разлуки в сто лет...предпочитал употреблять почаще:
- Насколько я знаю, Джек может вселиться только в кого-то одного. И если он выбрал своим пристанищем юного Оза Безариуса - да, какая ирония судьбы, они похожи, не правда ли, Лотти? - то значит... = эффектная пауза, дающая всем свободу действий до начала задания. - А значит, он может быть только в этом теле. А уж схватить мальчишку вам не должно составить проблем... - задумчиво сделав глоток, он подумал, что это вино...такое же старое, как и он сам. Господи, если задуматься, все они давным-давно должны лежать тихо-мирно на кладбище, удобно сложив руки на животе и радуя потомков своей адекватностью...Но не сложилось...

- Лиззи?.. «Пандора» ждет…
- А-а-ах!~ Я иду, иду, Лотти! - Лиззи побежала за Шарлоттой, радостно сверкая глазами и расправив руки в стороны, - Кристиан, оставляем тебя в гордом одиночестве.
Все любят действо. А Баскервилли любят его вдвойне - сто лет назад Безариусы скинули нынешних грозных убийц с престола одного из четырех Больших Домов, и теперь они стали второсортной падалью. С этой самой падалью никто не имеет общих дел. Кроме одной семьи - семьи Найтреев.
Семья Безариусов так же успела отдалить и Найтреев, подальше в кромешную тьму. Итог - семьи Найтрей и Баскервилль отдалены на задний план, сотрудничают, а так же последние отосланы куда подальше от четырех Великих Домов. Что ж, вам надо так? Будем, значит, играть по этим правилам - вам же хуже будет, Баскервилли вполне обладают достаточными знаниями, чтобы воскресить своего предводителя, Глена Баскервилля. А что последует далее, известно даже младенцу - снова и да разразится гром над столицей, да воззияет под нею дыра в Бездну, и да начнется очередной казалось бы бесконечный ход Баскервиллей...
Хотелось бы в это верить. Но кто знает, возможно Глен вдруг прикажет сделать что-нибудь другое, меньших масштабов? Но в то же время и это кажется фантастикой - ведь господин Глен никогда не оговаривался, все его приказы были точны, и никто из Баскервиллей не осмеливался перечить воле предводителя.
Но вернемся с небес на землю и не будем отнимать у историков скудный кусок хлеба.
Сейчас Лиззи была на улице около дыры в Бездну, в которой старую-добрую сотню лет назад утонула окровавленная столица, а не в Лебле, которую Баскервилли снова начали щедро поливать тем, без чего не могут жить бедны людишки, которые как бы случайно были вовлечены в прекрасную алую постановку Баскервилльской семьи. Для этих самых людей поведение "иуд" не понятно. Зачем устраивать кровавую бойню на территории всего города? Что есть цели этих убийц, облаченных в длинные алые плащи? Для их жалкого мозга эта информация неперевариваема. И чудесно! Так приятно смотреть на их лица, плачущие чуть ли не ковавыми слезами... Вот он, знаменитый своей непредсказуемостью Театр Семьи Баскервилль!
Элизабет стояла под дождем, подставив проливному дождю свою недавно сухую шевелюру. Холодные капли бодрили девушку, пробуждая в ней непонятно откуда взявшиюся веселость и радость. Еще пара минут - и волосы промокли. Хвостики-спирали от этого, однако, не пострадали - хоть они и стали мокрыми, но безжзненно висеть они пока не собирались.
- И идет наша скромная компания, как я понимаю, туда? - Элизабет указала на домишко, стоящее на другой стороне дыры в никуда.

Лебле, заброшенный дом в сердце трущоб - - - - >

  Лили, в отличие от Шарлотты, была настроена несколько иначе. Собственно, а разве это была когда-то по-другому? Всегда веселая, уверенная в себе, добрая и наивная девчушка. Проще говоря - еще совсем дитя. Она никогда не отличалась своим истинным возрастом – ни внешне, ни внутренне. А, нужно сказать, почему? Все только потому, что Лили просто не успела повзрослеть. Да и, знаете, сложно представить юную Баскервилль другим человеком – с другой внешностью, с другим характером и внутренним миром. Она прижилась в этом мире такой – рыжеволосой девчушкой двенадцати лет с некими детскими чертами в характере. Да и, честно говоря, навряд ли она когда-либо измениться. Как известно – все люди, заключившие с Цепями легальный контракт, не старели. По крайней мере, внешне. А характер?.. Собственно говоря, мы отвлеклись от главной темы.
  Пока Лотти быстрыми шагами приближалась к дверям «заброшенного» (особняк является укрытием для Баскервиллей, а, следовательно, он не так и заброшен, как кажется не посвященным) поместья, Лили отбежала куда-то в сторону и с большим интересом разглядывала то ли какое-то насекомое, то ли просто что-то заинтересовавшее ее. Было известно лишь одно – это привлекло внимание, и это было жутко маленьких размеров. Подобного рода разглядывания длились несколько минут. Но этого времени было достаточно, чтобы в самом особняке произошло достаточное количество событий.  И именно последние из них были причиной того, что Баскервилль все-таки вернулась в действительность и перестала разглядывать таинственный объект.
  - Элизабет, вернись обратно - сейчас не время для прогулок, - раздался откуда-то из поместья мужской голос, который Лили знала достаточно хорошо, чтобы узнать его обладателя.  Кристиан. Кристиан Баскервилль. Брат Глена Баскервилля. Но в отличие от главы дома, Кристиан был для Лили всего лишь очередным представителем дома Баскервиллей. Она обращалась к нему ровно так же, как к Лотти, Фангу, Дагу или Лиззи. Правда, иногда в ней и просыпалась некоторая ненависть к этой персоне. Может потому что иногда девчушке казалось, что Кристиан пытается неким образом заменить Глена? Скорее всего. Тем не менее, отношение было в любом случае теплым, дружелюбным, как и к другим членам Дома.
   Голос пусть и не произнес имени героини сие произведения, но он все равно заставил и Лили отправиться в здание. Собственно говоря, она и сама была не против. Как бы девчушка не любила проказы природы – мокнуть под надвигающимся дождем в ситуации, когда назревает что-то интересное прямо под ее носом – не самый лучший выбор. Юная особа в то же мгновение сделала разворот на тридцать градусов и проскользнула в дверной проем.
  В нос тут же ударил запах старого и заброшенного особняка. Лили привыкла к нему, он стал для нее неким подобием запаха прошлого места жительства Баскирвеллей, до Сабрийской трагедии.  Но, тем не менее, свежий воздух и несколько запылившийся – две абсолютно разные вещи. Собственно говоря, и отрицать этого никто не собирался. Но жаловаться еще никому не приходилось. По крайней мере, на глазах у Лили.
  Присутствие присоединившейся девчушки никто не отметил. А беседа, затянувшаяся между присутствующими, нужно сказать, заинтересовала Баскервилль не так сильно, как она того ожидала. То ли просто, потому что девчушка не знала, о чем идет речь, то ли потому что ее личности в этой беседе абсолютно не задели. В любом случае, девчушка предпочла отправиться на второй этаж здания, словно на экскурсию.
  Пробежавшись по комнатам верхнего этажа вместе с «отпущенным на волю» Брандашмыгом, Лили застала в одной из комнат стекшую со стены и растекшуюся по полу алую жидкость. К сожалению, мысль о том, что это было вино, в голову к юной особе не пришла. Наверное, поэтому она позволила окунуть себе указательный палец в жидкость и облизнуть его. Вкус вина, нужно сказать, девчушке не пришелся по душе. То ли потому что там была грязь, то ли просто, потому что вино в действительности было не так вкусно для ее языка. В любом случае, Лили недовольно сморщилась и в тоже мгновение предпочла высунуть кончик пальца изо рта. Но на этом связь с алой жидкостью не закончилось. Если героине произведения она не пришлась по душе, то Цепи-«псине», похоже, вовсе наоборот, ибо Брандашмыг жадно слизывал вино  с пола. Подобный поступок верного друга Лили заставил поднять много шума. Собственно, это было своего рода ошибкой. Ибо именно в это время беседа между членами Дома закончилась, и они все благополучно скрылись за проемом главных дверей. Правда, вот, отметила это Лили только через несколько минут, когда Брандашмыг благополучно спрятался от возмущенной девчушки на нижнем этаже. Наступившая в доме тишина насторожила Баскервилль. А когда она более не отметила присутствие членов «семьи» в особняке, в тоже мгновение предпочла спрятать свое лицо под алым капюшоном плаща и выбежать из здания, рассчитывая на то, что она еще сможет догнать хотя бы одного из всей группы. Дага, Фанга, Лотти – не важно. Важнее было то, что дождь лил, как из ведра, и запах «родных» мог достаточно быстро испариться...

- - - - > Уничтоженная Сабрия, Лес

Положение оказалось мало того, что безрадостным и до слез обидным, еще бы, оказаться в пасти Леона после такой пламенной речи, без возможности сопротивляться, так и ко всему еще жутко неудобным, причем неудобным в прямом смысле этого слова. Вы когда-нибудь оказывались в зубах гигантского львоподобного существа, которое может перекусить тебя одним укусом? Нет? Тогда до конца понять чувства юного Безариуса будет сложно. Тем не менее Оз еще не терял решимости и уверенности в том, что он вырвется из рук Баскервилей.
Погода так же не слишком радовала. Не смотря на то, что  Оз  любил как и сам дождь, так и прогулки под ним, любил в дождливые дни сидеть на подоконнике и смотреть за каплями дождя, юркими струйками сбегающими  по стеклу. Сегодняшний же дождь, угнетающим потоком выбивал из Безариуса остатки сил, казалось, что стены этого древнего разрушенного города превращают любимую Озом погоду во врага. Молодой герцог промок до последней нитки, от долгого пребывания на ветру под дождем его начало несколько знобить.
Постепенно дождь стал стихать, а тучи рассеиваться. Баскервили и подневольный Оз вышли на дорогу ведущую к полуразрушенному поместью, не внушающему ни какого доверия. Серое, обветшалое здание, с полуразрушенной крышей, черные провалы пустых окон, заброшенная территория. Общее ощущение запустения и разрухи поместья ввели Оза в еще большее уныние.
Безариус постарался отогнать унылые мысли. Ему нужно было сосредоточится на побеге, ведь пытаться победить Баскервилей силой было бессмысленно и очень глупо. Значит, ему нужно усыпить их бдительность и только тогда делать свой ход. В голове герцога начал созревать план действий, еще не четкий и очень сомнительный, но для Оза это был как лучик солнца, выглянувший в  этот момент из-за туч. На долю секунды на его лице, согретом первыми лучиками света, мелькнула улыбка, которую он тут же спрятал, нельзя было показывать уверенность и волю.
Обидный щелчок по носу от розоволосой Баскервильки вывел его из раздумий, как бы обозначая конец пути. Как и опасался Безариус, это аварийное сооружение должно стать их пристанищем и главной его задачей в ближайшее время будет не побег, а попытки не погибнуть от рухнувшей стены или упавшего на голову кирпича.
Баскервили, а следом за ними и Леон со свой жертвой в зубах, прошли внутрь здания.
- Вот мы и пришли, Ози, чувствуй себя здесь как дома.
Девушка была очень громкой. Оз с надеждой посмотрел на потолок в надежде на то, что в ответ на громкие звуки с крыши свалиться что-нибудь тяжелое. Но то ли Баскервили подготовились и убрали заранее все представляющее опасность, то ли просто повезло, но с девушкой ничего не случилось.
Девушка громко рассмеялась, и уселась на спинку дивана, уставившись на Оза, чем несколько его озадачила.
«Такое ощущение… Что она меня за что-то ненавидит и ненависть эта не связанна с Волей Бездны… Что же я ей сделал?»
- Так, так, так, чем бы нам с тобой теперь заняться? Лиззи, есть предложения?
Повинуясь знаку хозяйки, Леон отпустил Оза на пол. Безариус неприятно шлепнулся на пол, неприятно ушибившись локтем. Он поднялся на ноги, потирая ушибленное место, и осмотрелся. Ничего, что могло как-то помочь ему сбежать, Безариус, конечно, не обнаружил, за то несколько размял затекшие за время неприятной поездки конечности, не делать же перед Баскервилями зарядку.
Оз широко улыбнулся, являя собой образец истинного Безариуса, в крови которого записано «не знаешь что делать?  Улыбайся».
-А, ну раз как дома я пойду погуляю, а то у вас тут обстановка… - он сделал небольшую паузу- … какая-то не здоровая. Впрочем, можете меня не ждать,начинайте пока что развлекаться – милостиво разрешил герцог и демонстративно направился к выходу, внимательно наблюдая за реакцией.

Отредактировано Oz Bezarius (2011-11-30 11:26:14)

--> You lead me deeper through this maze... ©
Едва была пройдена опасная зона у площади, где Шалтай ещё мог дотянуться до них, как с лица Кристиана тут же сошла улыбка, сменившись беспокойством. Он резко остановился, оглядывая свою Цепь. Поджал губы, произнес, проводя рукой по морде змеи – со стороны это, конечно, смотрелось дико: 
- Мда, давно тебя так не трепали, верно? Но теперь все наладится… - он не обманывал – Цепи восстанавливались быстро, через пару дней Хронос вновь будет таким же вредным, неусидчивым змеем, но сейчас…сейчас важно вернуться и не попасться какому-нибудь паршивому нелегалу с Цепью. А хотя…губы вновь изогнулись в хищной ухмылке.  Пусть приходят, пусть покормят собой его оголодавшую Цепь, станут той самой подпиткой, которая восстановит целостность чешуи и тканей. Ну же, букашки, подходите, вы ведь чуете запах крови – человеческой и не очень? Давайте же, ну же, не стесняйтесь, нас тут всего лишь двое…
...Но уговоры не помогли – то ли Цепи нелегалов были заняты кем-то повкуснее, чем Баскервилль и Хронос, то ли просто были слишком далеко, чтобы это почувствовать. Так или иначе – надо было съесть мальчишку, а не разговаривать с ним о том, о сем, о погоде. И уж тем более челку стричь. До чего ты смешон, Баскервилль – неужто проснулась в тебе жалость, желание оставить в живых черноволосого? И он ведь в итоге и остался. Мальчишка – контрактор? Шалтай – вот ведь грустная ирония судьба, могущественная Цепь служит какому-то мальчишке…
Дождь давно перестал, наконец-то стали подсыхать лужи, и, глядя на свое отражение в одной из них, Кристиан решил, что лучше уж приведет себя в порядок потом…вернутся в поместье, полюбуется на то, как девочки играют с новой светловолосой игрушкой, с Озом Безариусом. Здравствуй, Джек, здравствуй, ностальгия, хочешь выпить вина? Ах нет, твоя реинкарнация всего лишь мальчишка, ему вредно вино…Даже такое старое. Но какая разница? Смех вновь ралетелся по окрестностям, и Крис, наконец-то стряхнув с себя путы скорби по раскроенной шкуре своей Цепи, отправился к их поместью, точнее, к останкам их поместья. Где их былая слава, блеск, роскошь? Все осталось там, в Бездне, вместе с их возрастом, их рассудком…
Наступившая ночь была только на руку – прохладный после дождя воздух приятно вливался в легкие, дарил ощущение жизни…если бы, конечно, Баскервилля сейчас занимали такие мелочи, как какой-то там воздух. На деле же он быстро и размашисто шел, то и дело оглядываясь на Хроноса – его Цепь, его друг, пострадала, и сильно, от ударов Шалтая. То тут, то там была видна рассеченная чешуя, и из неё сочилось что-то, очевидно, заменявшее Цепям кровь. Неприятное зрелище, но в Бездне и не такое бывало, поэтому Крис передернулся лишь внутренне, вспомнив побоища, из которых Цепь выходила победителем – а теперь влачится, как старая кляча, которую жалко даже разгорячить кнутом, чтоб поднималась в гору. Подбадривать Хроноса не хотелось – в конце концов, пусть ты и не высшая Цепь, но так бездарно пострадать от какого-то там шарика с языком…Шалтая…да им повезло, что они выжили! Как такое могло случиться? Ведь Шалтай должен был перейти кому-то из Баскервиллей, чтобы защищать Глена! 
В раздумьях он остановился на возвышении, образованным обломком колонны, откуда открывался вид на их особняк. Когда-то это была роскошная вилла с прилегающим к ней парком, выстроенная в лучших традициях классицизма, с легким налетом романтизма. Теперь же вид здания был удручающ – местами перегородки обвалились, и посему второй этаж использовался только в левом крыле – в правом, где раньше был банкетный зал, обвалился потолок, и поход туда был чреват парой ударов по голове чем-нибудь потяжелее обвалившейся штукатурки. В итоге годным для жилья оставалось только  левое крыло, где раньше располагались спальни. Так что, по сути, они немного потеряли…Общий сбор наверняка в малой гостиной – куда ещё можно было потащить мальчишку? Уж не к нему в спальню, откуда воры и бродяги утащили все, кроме кровати – та была прибита к полу и потолку – и занавесок, которые они  то ли из вредности, то ли от отчаяния покромсали на изысканное кружево. Да, сейчас от былой роскоши остались лишь лепнина на потолках и местами в залах  -как ни странно, сохранились его и Глена парадные портреты в галерее, а также групповой портрет их семьи. Забавно наблюдать, какими они были…и какими являются сейчас…
Эх, была не была, хватит ностальгировать, пора бы уже вытрясти душу Джека из мальчишки, да и девочки наверняка хотят передохнуть. Простреленная рана уже почти затянулась, оставляя неприятный шрам на теле,  а кровь на рубашке уже успела высохнуть, осталась только дырка на рубашке…на его единственной белой рубашке! Впрочем, красная она стала даже лучше…на рассматривания своего живота не осталось времени – он уже входил в парадную дверь, когда услышал – он был прав, Лиззи и Лотти притащили Оза в гостиную: 
- Так, так, так. Чем бы нам с тобой теперь заняться? Лиззи, есть предложения? – свернув в один из боковых проходов, Кристиан направился обходным путем к месту собрания – надо было проверить, нет ли за ними хвоста, выгнать всяких бродяг, покормить ими Хроноса...  За ними никто не следил – какая досада! Абсурд, нелепость, небывальщина! Никому неинтересны Баскервилли? Никто не хочет их поймать? Странно…
Сквозь порушенные местами стены и перегородки ему был слышен весь разговор, и он усмехнулся, слыша, как бодро отвечал заложник – второй заложник за день, уж этот не сбежит!
-А, ну раз как дома я пойду погуляю, а то у вас тут обстановка…какая-то не здоровая. Впрочем, можете меня не ждать, начинайте пока что развлекаться – Послышался свист рассекаемого воздуха, и мгновение спустя косяк фактически расшибло в прах необычное оружие Элизабет.   
- Вау, браво, браво, Элизабет, теперь у нас одной дверью меньше. – скупо обронил Кристиан, входя наконец в столовую и насмешливо улыбаясь, прислонился к стене, небрежно поигрывая вытащенным стилетом. Хронос прополз глубже, небрежно мазнув боком, как будто бы большая кошка, по сапогу Безариуса, вынуждая того сдвинуться. Подсыхающие раны на  теле змеи имели вид грозный и в то же время вызывали много немых вопросов. 
- Здравствуй, Оз. – тихо произнес Кристиан, оглядывая мальчишку с ног до головы. Черт возьми, действительно похож! Не хватает только косы и зеленого кафтана, пару сантиметров роста.  – Куда-то  торопишься?
Он оглядел гостиную, встретился глазами с Шарлоттой, восседавшей на спинке старого дивана, Лиззи, уютно устроившуюся в глубинах кресла – только поблескивали озорством глаза. Та начала – сначала тихо, а к концу все более проникаясь тем, о чем она говорила. Девушка говорила о пытках, о том, как можно укоротить Оза с той или с иной стороны. Герцог терпеливо дождался, пока она закончит, потому вновь перевел взгляд синих глаз на нынешнего наследника Безариусов, и произнес, откидывая волосы назад: 
- Ну как, мальчик, нравится тебе это? - Шарлотта отмалчивалась, и это было странно, поэтому Баскервилль продолжил, обращаясь ко всем, и как будто сам с собой – тихо, но отчетливо, так, что каждое слово отражалось в сводах: 
- А знаешь, Лиззи, резать на куски слишком скучно – мальчик может умереть раньше, чем появится Джек. Ведь его раны не затянутся, как наши… - он провел пальцем по щеке, по тому месту, где ещё недавно был порез, давным-давно затянувшийся.

Отредактировано Kristian Baskerville (2011-12-07 10:29:06)

Нельзя сказать, что Безариус действительно надеялся свободно покинуть поместье, как не удивила Оза и реакция одной из девушек. В дверной проем рядом с ним вонзилось хитрое приспособление,  в котором парень не с первой попытки опознал оружие. Оза осыпало дождем щепок и древесного праха.
«Элегантностью решений дамы не отличаются» - удрученно подумал Безариус и тяжело вздохнул. Похоже ему предстоит провести тут крайне увлекательное время, за которое ему необходимо будет понять, что от него все-таки хотят Баскервили… От него или от Джека.
В последнее время наличие в нем памяти именитого предка Причиняло мальчику не мало хлопот, начиная от навязчивой опеки Пандоры, заканчивая неприятным вниманием Баскервилей. «Что же ты такого знаешь, Джека, такого, что за тобой гоняются все вокруг».
За его спиной маленькая, на первый взгляд безобидная девочка начала перечислять варианты ближайшего время проведения с самим Безариусом.
- Руки отрежем, хе-хе-хе~ А вообще, отрезать руки - это банально, так что, пожалуй, мы с тебя будем ма-а-аленькими кусо-очками срезать мясо. Сначала срежем мясо с груди, а потом с плеч, живота, бёдер~ А если срезать аккуратно, относясь к этому делу со всей серьезностью, то можно срезать и целых три тысячи кусков - представляешь, как здорово!?
С каждой новой фразой девочка нравилась ему все меньше и меньше, а к концу монолога и вовсе была причислена к разряду людей, с которыми он бы за один стол не сел бы. Оза несколько беспокоило то, что милые, на первый взгляд, девушки, с которыми он, встретившись где-нибудь на балу, с удовольствием пофлиртовал бы, ведут себя как безумцы с маниакальным синдром. Возможно так на них повлиял контракт, который, как известно, заключают все Баскервили, возможно это последствия Сабрийской трагедии, после которой герцогский дом Баскервилей потерял и дом и славу и свой путеводный свет – Глена Баскервиля. На душе Оза было не спокойно, ведь скорее всего всю вину за гибель своего лидера они возложили на Джека, а так как ни кто иной, как Оз является наследником как дома, так  и самого Джека, то расплачиваться придется ему.
Внезапно блондину стало очень-очень грустно и одиноко. Рядом не было ни кого из близких. Ни Гила, ни Алисы, ни Шерон, ни даже Ксарксиса. Был только он и, обезумевшие от гнева и потерь, Баскервили. Озу было даже несколько жалко их, непрезрительно, а по доброму и грустному. Они, в принципе, не были ни в чем виноваты, все произошедшее было просто результатом больших игр глав домов. Не смотря на то, что однажды Оз сам станет главой герцогского дома, если доживет конечно, он даже не представлял происходящее в верхушках власти. Впрочем, последнее было не удивительно, ведь обучением должен был заниматься его отец, который ненавидел своего сына.
Оз несколько отрешенно слушал как девушки и внезапно появившийся, несколько потрепанный мужчина обсуждали его, Оза, выносливость и вероятность пережить данную встречу. Судя по всему шансы ее пережить повышались, а вот шансы остаться невредимым стремительно таяли.
- А вот ты, Ози. Повзрослей, наконец. Ты сейчас не в том положении, чтобы вести себя как капризный ребёнок.
«Но… я и есть ребенок» - несколько растерянно подумал Оз.
В нем закипела ярость. Он вырвал  из косяка странное оружие и презрительно бросил к ногам владелицы. Не смотря на перечисленные угрозы и малые шансы на выживание, он до последнего будет образцом чести  и гордости Безариусов. Он скрестил руки на груди с гневом глядя на своих противников.
- Думаете развлечься? Возомнили себя божками этого разваленного поместья? Оставшиеся без дома, без признания. Не уж то вам так тяжело начать все с начала и жить в мире с людьми, а не убивать их? – Оз все распалялся – Да, вы можете меня убить, освежевать, замучать, но что это вам даст?  Равлечение?  Не думаю, от меня вы не услышите ни крика не мольбы, а от моих друзей вы получите не гнев, а холодную месть. Вы хотите отомстить Джеку? Джек давно умер и что-бы вы не сделали, ваши жалкие попытки не заденут его, как и не вернут к жизни вашего разлюбмиого Глена.
Несколько секнд он смотрел на небо сквозь прорехи в потолке. Невольно думая, как же невероятно видеть небо, находясь в неволе… Он несколько успокоился и тихо добавил.
-Не моя и не ваша вина, что все это произошло, а Глен и Джек сполна заплатили за свои грехи. К чему новые реки крови…
Он устало прислонился к полразрушеной стене и выдохнул. Пожалуй происходящего было слишком много для пятнадцатити летнего мальчика.

В поместье было довольно прохладно и сыро после того, как целый день над Сабрие царила плохая погода с дождем и холодным пронизывающим до костей, стремящимся сорвать одежду, да что уж там – саму кожу с неосторожного путника. Но Баскервилли были не той закалки, чтобы не перенести какой-то там дождь и холод. Не из того теста, а из того, что воспитала в них Бездна – постоянная подозрительность, дерганность, осторожность и хитрость. Ничем другим было не сохранить себе жизнь в этом месте. Ещё, конечно, постоянный контроль своих эмоций, мыслей и прочего…но здесь они потерпели крах, и больше полагались на интуицию.
- Тебя что, застрелили? – Кристиан со привычной ленцой протянул, почти не глядя на девушку, несколько отрешенно смотря прямо перед собой, но явно ничего не видя:
  - Добывал вот эту замечательную штучку… - герцог легко вытянул из потайного кармана плаща пистолет, и, зажимая его двумя указательными пальцами, показал девушке. На лице его была написана усталость, плюс мужчина поморщился, когда случайно задел локтем не полностью ещё зажившую рану. В этот момент он поймал взгляд Шарлотты – цепкий, изучающий весь его внешний вид, он задержался на окровавленной рубашке – и девушка с досадой отвернулась, мягко, по-кошачьи заговорив с Безариусом. 
Приятные нотки голоса Лотти терялись где-то за лепниной потолков, частично отвалившейся, но отчасти по-прежнему передающей картины сотворения и разрушения мира. Ангелы поднимали праведников на небеса, к святому престолу, а грешников черти вилами скидывали в геену огненную. Та же Бездна, те же грешники, та же вера в чудеса. Не убий, не укради, будь честным. Религия – опиум для народа? Вполне возможно, но кто теперь Баскервилли? Они прошли Бездну и вернулись. Падшие ангелы? Боги? Кто там ещё?
Слух лениво ловил разговор, но встревать в него не хотелось ни капли – мужчина устал и хотел этой тишины, что невольно отгораживал свое сознание ото всего происходящего здесь. Полуприкрыв глаза, Крис следил за Безариусом, отмечая про себя, что, должно быть, он поспешил с выводами, решив, что мальчишка похож на Джека. Определенное сходство, конечно же, есть – те же растрепанные, не поддающиеся никакой расческе волосы, те же ярко-зеленые глаза и чересчур спокойное, вечно довольное лицо…Воспоминания вновь затянули на дно – «герой» Сабрийской трагедии, однако, никаким вином и никакими другими средствами из памяти стираться не желал, засев там прочным зелено-желтым пятном. На лице вновь смешалось желание выкинуть это из памяти, но это означало и предать те воспоминания, что были единственной ниточкой, что связывало его с прошлой жизнью. А быть может, действительно так – они просто умерли, и началась новая жизнь? Но почему она такая похожая на предыдущую?
- Ведь все мы успели хоть раз порезаться, когда еще не были Баскервиллями, верно? Не умерли же, и он не умрет - тем более, что он герой! – Кристиан поморщился, и, не торопясь отвечать на реплику сестры, направился, огибая потертую мебель, что ещё успела остаться после ста лет развала, да и та, что была «добавлена» Баскервиллями после возвращения. Поиски необходимой бутылки не заняли много времени, и вскоре бокал наполнился густой красноватой жидкостью – терпкой и густой, как недавно сочившаяся кровь. Но вкус, запах и аромат – другие, более полные, более вдохновляющие, душащие рассудок, расплетающие язык…
- А, и еще - если бы я не была такой жестокой, то, возможно, я бы никогда и не увидела этот самый огонек...и не видать вам тогда такой неповторимой и милой Лиззи, то-то же! – неспеша поставив бокал на место – дать немного времени вину стать свободнее, игривее, чтобы растечься по телу, подобно огню – Баскервилль ответил, возвращаясь и становясь за креслом девушку, несколько рассеянно поглаживая спинку, ощущая под руками приятный материал:
- Но ты ведь здесь, значит, так должно быть, Элизабет… - правая рука осторожно коснулась волос девушки, перебирая один из кудрявых хвостов, и через секунду оставила их в покое.
Маленький Безариус вдруг разразился длинной тирадой, говоря что-то неприятное о Баскервиллях, о Джеке и Глене. Герцог слушал внимательно, не сводя с него пронзительного взгляда сапфировых глаз, о чем-то  думал и чуть улыбался – улыбка едва трогала его строгие губы, запечатывая уголки в одной позиции, приподнимая их.
- Думаете развлечься? Возомнили себя божками этого разваленного поместья? <…> Не моя и не ваша вина, что все это произошло, а Глен и Джек сполна заплатили за свои грехи. К чему новые реки крови… - перебрав тонкими, похожими на лапки паука, пальцами по спинке кресла, герцог, вновь посмотрев на Шарлотту, проведя рукой по шее Лиззи, и, умудрившись оправить рубашку – теперь, несмотря на то, что она была покрыта засохшей коркой крови, она выглядела аккуратно и достойно – Крис ответил, чуть насмешливо улыбаясь, глядя в эти изумрудные глаза:
- Понимаешь ли, Оз, нам не нужен ты… - короткая пауза, но вновь слышен был стук капель о камень – нам нужен Джек. Мы хотели бы…узнать некоторые подробности о Сабрие… но маленький мальчик не может рассказать нам об этом. Поэтому Элизабет, - прохладные пальцы коснулись щеки сестры, поглаживая нежную кожу, - а следом и Лотти, - плавный жест рукой в сторону старшей сестры. – предложили свои варианты того, как нам достать из тебя Джека. Может быть, ты знаешь другой способ?

Озу начинало казаться, что он уже сам начинал заражаться безумием, безумием этого места, безумием этой ситуации, безумием этих людей. Все это могло казаться нелепой драмой, если бы не было столь реальным и столь печальным. Истерично смеющаяся девочка, руки которой, несомненно, по локоть в крови, человек, весь в собственной крови, но тем не менее не потерявший своего безумия и кровожадности, красивая девушка с безумными глазами…. И маленький мальчик, который хотел жить со своими друзьями, провести интересную, яркую жизнь в мечтах  о приключениях, но… Приключения стали реальностью  и вот он погруженный в безумие находится здесь….
-Понимаешь ли, Оз, нам не нужен ты… нам нужен Джек. Мы хотели бы…узнать некоторые подробности о Сабрие… но маленький мальчик не может рассказать нам об этом. Поэтому Элизабет, предложили свои варианты того, как нам достать из тебя Джека. Может быть, ты знаешь другой способ?
Оз прислонился к стенке и устало сполз на пол. Сначала присутствие героического духа Джека было лестно его юношеской натуре, но с каждым днем Джек приносил все больше проблем. Кто знает, от чего может появиться Джек и чем все это закончится, так же как неизвестно, чего эти люди хотят от человека умершего столетие назад.
-Нет, простите, но я не могу Вам помочь – устало пробормотал он. Злость и гнев сменились странной апатией.
Герцог прикрыл глаза и откинул голову назад, стараясь прийти в себя. Нужно просто привести себя в чувство и найти достойный выход.. В конце концов, если он погибнет, кто поможет Алисе вернуть воспоминания? Ему казалось, что он падает на дно бездонной ямы, голоса извне  доносились до него как из другого мира.
"Может просто уснуть?  Я так хочу спать"- забилась в его мозгу спасительная мысль, "Во сне мир будет чище и спокойней"- он силой воли отогнал соблазн.
Юный герцог снова вернулся сознанием в комнату, как раз  к началу монолога своей пленительницы.
- Не месть нам нужна, глупый ты ребёнок. И даже не реки крови, о которых ты говоришь. Мы лишь жаждем вернуть себе честь, которую смел запятнать и утащить с собой в могилу Джек Безариус, облив нас всех пустой ложью. И до тех пор, пока мы это не решим, ты и твои друзья будете бесконечно защищать друг друга и погибать один за другим. Систематично. Безотлагательно. Раз за разом. Друг за другом. Как по кругу на детском утреннике.
Да…Вот оно… Друзья. Сама того не ведая девушка дала пошатнувшейся воле Безариуса новую опору. Именно друзья его сила, именно ради них  он не сломается, ради них будет противостоять Баскервилям до конца. Красноплащные не смогут достать его друзей сейчас, а все, что они могут сделать с ним, это убить.
- Как тебе это нравится, Ози? Разве отстаивать свою честь – это так плохо? Разве желать восстановить истинную правду – неправильно? Разве пресекать грязную ложь – это преступление? Ты видишь в нас не ту сторону медали, мальчик. Ты повёлся на чьи-то байки и твёрдо уверил себя в том, что есть зло, а что добро, толком во всём и не разобравшись.
Оз поднял взгляд на девушку и с вызовом посмотрел ей в глаза:
-Честь?  Какую же честь вы отстаиваете? Вы пытаетесь отмыть окровавленные руки в кровавой реке, вы пытаетесь показать всем свою правду, при этом все что вы делаете это разрушаете. Вы настолько привыкли к ТАКОЙ вашей чести, что забыли, что такое гордость, забыли, что такое честь… Вы гонитесь за бесплотным, невидимым фантомом, каковым является ваше былое величие, обвиняете мой Дом во всех своих неудачах, старательно отворачиваясь от правды, которая заключается в том, что вы просто боитесь признать что Глен ошибся.
Он выдохнул, выпуская из себя остатки ярости, и тихо пробормотал:
-Во тьме, без признака зари, он бился лбом о фонари и все твердил неумолим, что призрак гонится за ним….
Он не помнил откуда эти строчки, но, как ему казалось, они как нельзя лучше подходят Баскервилям... Он уже не мог их ни в чем обвинять. Баскервили стали казаться ему, 15ти летнему ребенку, просто детьми, которые очень скучают по своему отцу и винят в его смерти злых людей...

Отредактировано Oz Bezarius (2012-01-11 11:35:56)

Все это начинало откровенно утомлять  - начиная от того, что Оз, похоже, не в ладах с засевшим внутри него Джека и заканчивая тем, что сейчас все они бестолково толкали длинные речи, пытаясь побольше уязвить друг друга. Все эти споры были совершенно бессмысленны и бесполезны. Пустая трата времени….
Крис внимательно следил за порхающей по комнате Лотти, но ничем не выдавал себя – разве что чуть подрагивающие зрачки, почти незаметные и сливающиеся с радужкой глаз, могли выдать заинтересованность, пусть и частичную, в словах девушки. Разумеется, все в словах Шарлотты было верно, логически выверено – это была их баскервилльская правда, а другой правды они не хотели. Каждый ведь верит в то, во что хочет? Люди в красных плащах были безоговорочно преданы своему предводителю – Глену, не задумываясь о том, какое по счету это его перерождение. Это было неважно, неинтересно и глупо – думать о том, что ты сможешь уйти в любой момент. Отсюда уносят только вперед ногами – и все это знали. Но Кристиан никогда не допускал даже мысли о том, чтобы уйти из дома, стать отдельным звеном, пешкой, звеном цепи под названием «реальный мир». Для него, как и для любого Баскервилля, такое было предательством. А он не мог, да и не хотел предать доверие многих – Глена, Шарлотты, Элизабет…
Метнувшаяся вновь к волосам девушки рука была резко остановлена на полпути, и пальцы сгребли  вместо этого оторочку плаща, который  спустя секунду стал служить девушке одеялом. Ему было наплевать, как расценит этот жест Безариус – он просто не хотел, чтобы девушка замерзла, пока они тут заговаривают друг другу зубы.
Завернулась в кровавый плащ и Шарлотта – да, пожалуй, в помещении было прохладно, но, закаленный, Крис быстро привык к этому. Кинув мимолетный взгляд на Шарлотту, как более старшую из девушек, что сейчас были с ним, он подумал, что было бы неплохо переговорить с ней относительно того, правда ли в мальчике сидит Джек? Быть может, она ошиблась и блондин просто разыграл их? Непривыкший верить кому-либо, если сам не убедится в том, что это действительно так , мужчина несколько нервозно постукивал пальцами по предплечью – скрещенные на груди руки и чуть хмурящиеся брови ясно давали всем понять, что временный лидер, лидер на замене, думает, как сделать так и как решить эту задачу.
Краем уха он слышал, что и Элизабет после очередной гневно-пафосной тирады Безариуса включилась в спор – да так рьяно, что на мгновение герцог отвлекся от своих размышлений и перевел – соизволил, так сказать – взгляд на Оза, все так же переминавшегося с ноги на ногу в середине зала – точь-в-точь провинившийся поваренок, что случайно разлил суп и которому теперь предстоит порка, если тот не сумеет исправить дело и не сварит столь вкусный суп – и философски вздохнул.  Действительно, бег по кругу, бесконечные разговоры, сплетни, слухи. Из чего складывается правда? Из фактов, дорогие дамы и господа. А без фактов любая новость – всего лишь недостоверный слух. Баскервилли не были плохими или хорошими – они просто были другими, не такими, как все. Возможно, именно поэтому общество пыталось отторгнуть их, как пытается отторгнуть организм чужеродное тело….
  - Хватит разговоров! – повелительный тон герцога  пришелся как раз на конец монолога Лиззи, но он уже не слушал, переведя взгляд на Оза:
- Мальчик, должно быть, тебе рассказали только ту часть правды, что была выгодна тебе и твоему Дому,  однако то, что ты не хочешь принимать то, что есть и другие правды, что складывают мозаику реальности, весьма огорчает меня и моих очаровательных сестер. – холодный взгляд пригвоздил Оза к полу, заставив того почувствовать себя маленькой мушкой, на которую хочет наступить слон.
– Все эти разговоры только попусту сотрясают воздух. Нам нужны наши информаторы, без них мы можем разговаривать тут вечность. Лотти, мне надо переговорить со мной. Нет-нет, Элизабет, останься – ты устала, я понимаю, но наш гость весьма непоседлив и наверняка хочет есть. – на едином дыхании выпалив все это, Кристиан, сделав жест Хроносу, что уже давно пылился в темном закутке и являл собой разве что облезлый валун – змей, не торопясь обвился вокруг мальчишки, страстно сжимая того в стальных объятиях, нежно и пылко, как юноша свою первую любовь - вышел из комнаты и сразу же свернул резко влево, выйдя в широкий холл. Там он остановился и негромко спросил девушку, что нехотя , но все-таки пошла за ним:
- Шарлотта, этот невыносимый мальчишка действительно тот, кто нам нужен? Ты уверена в этом? – глядя на сестру чуть прищуренными глазами, Кристиан размышлял, каков процент вероятности того, что их задание провалено и они поймали какого-то левого герцога, что только называет себя Озом Безариусом, а на самом деле он какой-нибудь простолюдин, смеха ради решивший нацепить герцогские шмотки…

<--- Покои Воли Бездны

Тьма. Вокруг одна тьма. Нельзя понять, что ты сейчас делаешь - лежишь, стоит, летишь или сидишь. Может, я умерла? - подумала Шота и попыталась найти во тьме свои руки, чтобы зажать уши - ей показалось, что она слишком громко подумала. Господи, что сделала та девчонка? - мрачно подумала Шота, решив, что её, видимо, выпускать из Бездны не собираются. Хотя, может, Десиан её по дороге съел. И при этом ей совершенно не нравилось такое положение вещей. В некотором роде это её пугало. Её, серьёзную и всегда спокойную девушку! То, что её пугала Воля Бездны ещё можно было принять. Воля Бездны - неординарное существо, создатель тёмного места и большой компании Цепей, вроде Деса. И это не один громадный пёс, а большое количество враждебно настроенного зверья. И не только зверья - всё-таки описание некоторых не всегда поддаётся языку человека. Слов таких ещё, наверное, не изобрели.
Мне совсем не нравится такое положение вещей. - наконец подумала девушка, решив, что она уже достаточно раздражена. И в тот же момент, прямо перед глазами появилось ночное небо, местами закрытое рваными клочьями облаков, из-за которых, будто бы неуверенно, выглядывала луна.
И в лёгкие тут же ворвался ледяной, разрывающий их воздух, будто бы они успели забыть, что такое дышать. Графиня от такой щедрости мира чуть не задохнулась и закашлялась, а после поняла, что падает. Причём поняла это уже в тот момент, когда спина уже соприкоснулась со спиной.
- Хорошо хоть невысоко... - хрипло пробормотала Шота, чуть приподнимаясь на руках и отползая в сторону - знакомой громадной туши на земле не было видно, а значит, нужно было соображать быстро, пока тебя ненароком не придавили.
Попыталась подняться, поразмыслила и вновь устало опустилась на землю. Нет, она ещё слабовата для такого подвига, лучше подождать. Повалялась минут пять, фыркнула и, наконец, преспокойно поднялась на ноги и отряхнула платье. Увидев своё состояние, графиня презрительно поморщила и мрачно пробормотала:
- Выгляжу, как какая-нибудь грязная побирушка из разорившейся дворянской семье. Мерзость.
Вспоминать, что когда-то она выглядело ещё хуже, она не хотела. Не те эти воспоминания, которые хочется воспроизводить каждый день, каждый час и каждую секунду. Наоборот, лучше спрятать их подальше и притворится, что такого в её жизни вообще не было. Она – графиня, а не ведьма-оборванка из захолустья.
- Пожиратель! – чрезмерно мрачно, но при этом требовательно позвала девушка свою Цепь, ища его глазами вокруг. Она помнила, как сейчас обстоят её дела, отчего ей становилась ещё паршивей. Временно придётся избегать Пандоры. Хотя это я уже вроде говорила себе. Видимо трудно осознать. – графиня фыркнула и надменно вскинула голову. Её игра ещё продолжается, ведь она сейчас жива, относительна, свободна и  не обременена какими-нибудь совершенно ненужными и бесполезными обязанностями.
Девушка, наконец, повернула голову чуть в бок и только сейчас заметила, что за спиной у неё возвышается явно заброшенное здание. Особняк, когда-то величественный и принадлежащий… Баскервиллям. Её передёрнуло от мысли об этом.
- Она что, решила посмеяться над нами? – тихо пробормотала себе под нос графиня, запахивая чёрный, чуть оборванный плащ, чтобы скрыть уже никуда не годившееся серое платье. – Да, Дес, хорошая твоя создательница, ничего не скажешь. Ребёнок ребёнком. – Шота сжала находившуюся в руке тряпичную игрушку – белого кролика, средство связи с Бездной. Из огня да в полымя, из огня да в полымя… - графиня покачала головой и постаралась убрать игрушку подальше, чтобы пока о ней забыть.