Руфус Барма шел по следу нелегального контрактора, уже успевшего натворить немало дел в столице. Герцогу не были известны ни имя, ни внешность этого человека, ни способности цепи, с которой был заключен договор, но это не имело значения, ибо все это станет известно со временем, а сейчас главное - не упустить след.
Этой ночью контрактор вновь дал о себе знать - на этот раз гораздо заметнее, чем когда-либо до этого. Из доков поступило сообщение о массовой резне, жертвой которой стала группа докеров, работавших в ночную смену. У Бармы были осведомители в каждой мало-мальски важной организации, в каждом слое общества, в каждом районе города... Поэтому именно он был одним из первых людей, узнавших о происшествии. Возможно, любой другой на его месте засомневался бы, тот ли это человек, который ему нужен, но только не Руфус; у него был своеобразная интуиция умудренного в своем деле эксперта, и он нутром чуял, что вновь напал на след, который, казалось, уже почти потерял. Теперь он был еще на шаг ближе к поимке неуловимого контрактора, а потому, ничтоже сумняшеся, накинул свой плащ - на этот раз черный, чтобы не вызывать лишнего удивления у кого бы то ни было, - и направился прямиком в порт в легком четырехколесном экипаже.
Герцог Барма провел весь вечер в поиске хоть какой-нибудь зацепки относительно объекта своих поисков, но все безрезультатно, за исключением того, что ему и так было известно. Он не сомкнул глаз вплоть до момента, когда слуга принес ему зашифрованную особым образом записку от осведомителя в порту, который и сообщил о массовом убийстве. Теперь же ему, очевидно, предстояла бессонная ночь, но это занимало мужчину меньше всего: он привык к такому образу жизни и нуждался во сне гораздо меньше, чем большинство обычных людей. По дороге в доки он успел полностью просмотреть и досконально запомнить содержание папки с надписью "Джорджиана Дэнверс". Это имя принадлежало весьма богатой и влиятельной женщине, временно исполнявшей обязанности главы торгово-промышленной компании "Либерти", но по тем или иным причинам до сих пор не представлявшей - как это ни странно - никакого интереса для Руфуса. Док, в котором были найдены останки рабочих, принадлежал именно "Либерти", а значит, и самой миссис Дэнверс. "Она наверняка уже в курсе произошедшего, - подумал герцог, взглянув из окошка экипажа на пустынные, зачастую погруженные во мрак, улицы, - и потому сейчас должна либо уже быть на месте, либо спешить туда в карете. Но она несомненно появится на месте раньше меня..."
Барма не ошибся в своих выводах и, предъявив пропуск "Пандоры", а затем оставив экипаж неподалеку от кареты самой Джорджианы, узнал от подоспевшего к нему докера, что владелица компании уже ушла осматривать место происшествия. На вопрос подозрительного рабочего, что ему нужно, герцог ответил следующее:
- Я представляю одну влиятельную организацию, название которой сейчас вам знать необязательно. Просто отведите меня к своей госпоже - уверен, она с радостью примет меня.
Он лгал - Джорджиана Дэнверс совсем необязательно будет рада видеть его, скорее, даже наоборот. Но это абсолютно не заботило Барму, ведь, прежде всего, нужно было увидеть место происшествия; личности убитых его мало интересовали. Но что же могло сподвигнуть такого человека, как герцог, заинтересоваться каким-то кровожадным убийцей, устроившим резню в доках? О, у него были свои причины, потому что этот нелегальный контрактор посмел бросить ему вызов, вмешавшись в его интриги самым серьезным образом... Но у Руфуса еще будет время поразмыслить над тем, какой непоправимый ущерб причинил этот загадочный незнакомец его планам.
Итак, ведомый дурно пахнущим и постоянно отхаркивающимся докером, герцог Барма прошел в дальнюю часть порта. Так же, как и миссис Дэнверс, он завернул за угол и так же, как она несколько минут назад, увидел даже не останки, а ошметки рабочих компании "Либерти" и поражающую своими размерами лужу крови. Но, в отличие от впечатлительной женщины, он не отшатнулся, не зажал нос, чтобы не чувствовать этого ужасного запаха, а лишь приподнял брови в знак удивления. "Да уж, не ожидал я такого... Его кровожадность превосходит всякие ожидания... Что же это за цепь такая, способная сотворить такое? И что должно было двигать ими обоими, чтобы забраться в эту глушь посреди ночи ради всего этого?.."
Тут Руфус Барма заметил изящную, выразительную молодую женщину с русыми волосами, одетую на удивление скромно - по крайней мере, для жены одного из богатейших купцов в стране. В свете газовых фонарей он хорошо разглядел ее бледное, ошеломленное лицо, прижатый ко рту платок и неестественно-неподвижную позу. Прежде, чем докер успел раскрыть рот, чтобы доложить о его прибытии, герцог взял инициативу в свои руки и произнес:
- Выражаю свое почтение, миледи. Я представляю организацию, о которой вы, возможно, слышали, - "Пандора". - Он не сомневался, что Джорджиана Дэнверс слышала об этой организации, но на первых порах всегда разумно делать вид, что знаешь меньше, чем в действительности. - Мы получили сообщение о массовом убийстве на территории, принадлежащей вашей компании, и мне было поручено провести расследование. Думаю, вы уже поняли, что это... не совсем обычное преступление. Мы занимаемся именно такими делами, как это.
И снова он лгал. Барма был здесь не по долгу службы в "Пандоре" и даже не как один из Великих герцогов. Никто из здесь присутствующих и не подозревал, какое высокое положение он занимает в обществе, и именно поэтому он мог действовать свободно, не прибегая к помощи Додо для создания иллюзии. Более того, деятельность "Пандоры" он тоже исказил до предела, но и это было не важно. Пока что.
Руфус Барма выжидающе взглянул на Джорджиану Дэнверс.

"Она мне не доверяет, - уверенно решил Руфус Барма. - Тем лучше для меня." Он взглянул на все еще пребывавшую в шоке Джорджиану Дэнверс, а затем перевел взгляд на ее подчиненных, вульгарных и безмозглых на вид моряков, которые стояли позади своей госпожи и неодобрительно изучали длинные рыжие волосы и аристократический внешний вид герцога. Он даже слегка поморщился, но сделал это с таким видом, будто причиной стало кровавое месиво, а не широкие недоверчивые физиономии докеров. "Не будь здесь ее, они бы наверняка выстрелили," - пронеслась в голове неприятная мысль, но Руфус мгновенно отодвинул ее на задний план, переключив внимание на интересовавшую его женщину.
Миссис Дэнверс все так же стояла, не в силах поверить в то, что произошло с ее людьми, как сделала бы и любая другая женщина на ее месте. Голос, однако, не изменил ей и, когда она заговорила, звучал увереннее, чем можно было бы ожидать в подобной ситуации. Молодая женщина сразу же перешла к делу и потребовала предъявить документы, показав свою деловую хватку, чего и ожидал Барма. "Она умеет себя подать и осознает свое высокое положение в обществе, оттого и стала такой требовательной, но не настолько, чтобы это выходило за рамки приличия," - заключил проницательный мужчина и уверенным шагом направился по направлению к владелице компании "Либерти".
- Меня зовут Фараус Брум, - громко произнес герцог. На самом деле это была анаграмма, составленная из его настоящего имени, которую он использовал в тех редких случаях, подобно этому, когда нельзя избежать анонимности и приходится называть свое "имя". - Я работаю предварительным инспектором в "Пандоре" и, как правило, первым из своих коллег оказываюсь на месте происшествия и знакомлюсь с обстоятельствами дела. - Очередная ложь; свою должность герцог Барма выдумал на ходу с присущей ему находчивостью, хотя то, что он всегда был на два шага впереди других, соответствовало истине.
Проходя место, находившееся на одинаковом удалении от двух газовых фонарей, отчего было не так хорошо освещено, как все окружающее пространство, Руфус запустил руку в широкую полу своего плаща, слегка лишь прикоснувшись рукой к металлическому вееру, а затем извлек оттуда удостоверение в кожаной обложке, на котором было написано его имя - Фараус Брум, - должность - предварительный инспектор - и дата рождения - 1 апреля 1793 года. Здесь же находился и оттиск с каллиграфически написанным словом "Пандора". Несмотря на свой возраст, герцог любил пошутить, а потому снабдил свою иллюзию, созданную благодаря силе Додо, едва различимым намеком на его истинную личность: первое апреля действительно являлось днем его рождения, а, согласно удостоверению, ему было 37 лет - возраст, в котором он заключил контракт со своей цепью, и ровно на 30 лет меньше его настоящего. "Но ей ни за что не догадаться, иначе она была бы гением мирового масштаба".
Приблизившись, Барма почтительно показал фальшивый документ Джорджиане, учтиво поклонился, словно говоря: "Вот видите, я честный человек", и произнес:
- Полагаю, теперь вы мне верите, миссис Дэнверс? Не угодно ли вам будет переговорить со мной в более... подходящем месте? - Последнее относилось не столько к кровавой луже, сколько к грубым лицам моряков, все еще стоявших в неприятной близости.

Недостаток сна и перенапряжение начинали давать о себе знать. Руфус был на редкость измотан за последние сутки, поэтому сейчас, стоя перед этой недоверчивой женщиной, которая мельком заглянула в его документы, он хотел поскорее покончить с этим делом и вернуться домой, чтобы поспать хотя бы несколько часов. Барма не думал, что его состояние так сильно ухудшится за те полчаса, что прошли с момента выезда из особняка. Возможно, из-за этого он и допустил досадный промах, предложив миссис Дэнверс поговорить о случившемся прежде, чем он успел осмотреть место преступления - ведь, будь он рядовым сотрудником Пандоры, занимающимся расследованием деятельности нелегальных котракторов, начать следовало именно с детального изучения останков. Но герцогу все было ясно с первой минуты, как он сюда вошел, и потому он не видел смысла тратить свое драгоценное время на осмотр кровавого месива, особенно учитывая то, что вряд ли убийца оставил какие-то следы.
- Дело в том, что я занимаюсь лишь предварительным расследованием, - мягко начал Руфус, взглянув прямо в глаза Джорджиане, которая, удостоверившись в его принадлежности к Пандоре, смогла, наконец, довериться незнакомому человеку. Глаза ее выражали решимость и непреклонность - именно те качества, которые требовались для успешного ведения бизнеса. - Мне поручено не заниматься сбором улик и их анализом, а лишь задокументировать то, что произошло, а также всех причастных к этому лиц. Здесь на лицо массовое убийство с особой жестокостью. - Герцог Барма бросил многозначительный взгляд на то, что осталось от жертв нелегального контрактора и его - или ее - цепи. - Но я могу заверить вас, что будет сохранена строжайшая конфиденциальность. Не в наших правилах разглашать материалы дела, поэтому, если вы не допустите утечки информации со своей стороны, Пандора гарантирует неразглашение...
Мужчина, убрав свое удостоверение обратно, жестом пригласил Джорджиану Дэнверс покинуть это место.
- В ближайшее время сюда прибудут другие сотрудники нашей организации - они-то и займутся сбором улик. Но пока что я предлагаю вам не подпускать сюда никого, доверив наблюдение проверенному человеку. А пока что я хотел бы расспросить вас о случаях, которым вы, возможно, не придавали значения, но которые могут быть истоками того, что случилось с вашими служащими.

Во взгляде раскосых глаза Бармы на мгновение вспыхнули и сразу же погасли металлические искорки - давали знать о себе его корни, простиравшиеся далеко на восток, в Брахму. Очевидно, эта женщина была умнее, чем хотела казаться, и она никогда не пренебрегала интуицией, как склонны делать многие другие люди, считающие себя образованными и просвещенными. Сам герцог тоже иногда полагался лишь на шестое чувство, и оно не раз спасало его, позволяя мыслить нестандартно и более широко. Вот и сейчас он нутром чуял, что убийца не преследовал цель оборвать жизнь конкретного матроса, но это предоставляло варианты. Он - или она - либо решил таким образом отомстить компании "Либерти" в целом, либо устроил резню в порыве ярости и потери контроля, что было свойственно для большинства нелегальных контракторов.
Сам же Джорджиана Дэнверс склонялась именно к версии мстительного убийцы, чьи жизненные обстоятельства вынудили дать знать о себе именно таким. Несмотря на свою хрупкую фигуру и мягкость черт лица, женщина взяла ситуацию в свои руки, заставив подчиниться этих грубых и неотесанных матросов - очевидно, ей было не привыкать, и она не гнушалась вступать в контакт с этими варварами, каковыми их считал утонченный Руфус. Он едва уловимым жестом руки предложил миссис Дэнверс пройти обратно, ко входу в доки, хотя эта "прогулка" представляла определенную опасность, в особенности это касалось молодой женщины, которая, разумеется, не могла доверять незнакомому человеку, представившемуся как Фараус Брум. Но сейчас это не очень-то занимало мысли герцога. Его больше заинтриговали слова, оброненные Джорджианой то ли случайно, то ли намеренно. "Это злодеяние направлено больше против компании “Либерти”, чем против капитана и его матросов," - сказала она, поравнявшись с собеседником. Что дало ей повод утверждать это? - колебался герцог Барма. - Если у нее нет врагов, то вряд ли такой женщине придет в голову, что кто-то может желать возмездия, причем выплеснет это в такой жуткой форме. Значит, у нее были и есть причины полагать, что некий человек испытывает к ее компании и, возможно, к ней самой чувство такой ненависти, которое и толкнуло его на массовое убийство. Это представляло особенный интерес, ведь могло вывести на след убийцы. Подобный вариант развития событий был более благоприятен, чем простая вспышка неконтролируемой ярости нелегального контрактора, и, в таком случае, следовало углубиться в истоки и предыдущего подобного случая. Тогда Руфус поступил опрометчиво и отмел возможность продуманного убийства, списав это на типичную резню, устроенную нелегальным контрактором, но теперь его взгляд на это дело изменился.
- Позвольте спросить, - мягко начал он, направляясь вон из дока, где суетились рабочие, - у вас есть враги? Или даже так: есть ли у вас основания полагать, что кто-то может желать краха вашей компании, подрыва репутации ее безупречности? Подумайте внимательно, прежде чем отвечать, ведь даже самая незначительная деталь может дать ключ к разгадке этого преступления.
Барма знал, что скоро сюда прибудут люди из Пандоры - им наверняка уже сообщили о случившемся, но безмозглые сотрудники, которым требуются недели, чтобы докопаться до истины, мало его беспокоили. Даже если они и столкнуться с ним, Руфус мог быть уверен в своей безопасности: все в Пандоре знали о любознательности камердинера Шерил Рейнсворт и почти все были осведомлены о приказе великой герцогини, запрещавшем вмешиваться в расследования, проводимые ее правой рукой. На самом деле это была лишь очередная маска, и герцог Барма намеренно попросил свою подругу об этой услуге, чтобы не привлекать внимание к личности сумасбродного старика, коим он был для большинства людей. Но то, что люди из Пандоры не будут стоять у него на пути - дело решенное. Теперь оставалось лишь проанализировать ответы Джорджианы, которая, вполне возможно, предоставит недостающую деталь в этой головоломке.

Очевидно, миссис Дэнверс не хотела, чтобы их разговор был подслушан кем бы то ни было, а потому вполне разумно остановилась поодаль от карет. Место, где они продолжили незаконченный диалог, было погружено в полумрак; на собеседников легла серая тень от газовых фонарей, и теперь черты лица женщины были еще более приглушены - Руфус не мог видеть их с той четкостью, с какой хотелось бы, но даже этого было достаточно для беседы, которая становилась все интереснее и интереснее, хотя, казалось бы, должна была прийти к логическому, вполне закономерному и даже ожидаемому финалу здесь, у самого выхода с портовых территорий. "А я еще боялся, что она не согласится идти со мной без сопровождения," - про себя усмехнулся Руфус, периодически поглядывая в решительные глаза Джорджианы. На какой-то миг ее лицо сделалось печальным и, освещенное неверным светом газовых фонарей, которого едва хватало, чтобы не сбиться с пути, приобрело какое-то загадочное, меланхоличное, но вместе с тем очень мягкое и доброе выражение лица. Впервые герцог Барма подумал о собеседнице как о женщине, а не безликом хранителе информации, каковыми были для него большинство людей.
То, что у компании "Либерти" и, как следствие, четы Дэнверс есть враги, едва ли стало сюрпризом для Руфуса, и он лишь приподнял бровь, слегка удивленный прямотой и откровенностью женщины. Он-то думал, что придется выуживать у нее эту фразу, придумывая различные способы, чтобы заставить ее признать очевидное, - но, как оказалось, герцог недооценил владелицу "Либерти", характер которой, судя по всему, лучше всего описывало именно это название ее компании. "С ее стороны было крайне разумно не отпираться или строить из себя невинную голубку, которая и не подозревает о жестком мире, полном врагов, что находится за пределами золотой клетки," - подумал Барма, машинально оглянувшись на скрип вместе с Джорджианой, - и ему показалось, что в ее глазах, до этого бывших образцом решительности, промелькнуло опасение или даже страх, словно подействовал какой-то животный инстинкт.
Но из-за слов, произнесенных сразу после этого, герцог напрочь забыл об этом выражении на лице миссис Дэнверс, полностью сосредоточившись на сказанной фразе. "Отчаявшегося человека?.. - мужчина даже растерялся в первое мгновение. - Типичное состояние для нелегального контрактора... Как следствие, он идет на сделку с Цепью... именно из-за этого чувства безысходности, отчаяния..." Но не мог ли он, Руфус Барма, преувеличивать слова, оброненные Джорджианой, лишь потому, что был готов ухватиться за любую нить, которая могла бы вывести его на свою цель? Возможно, она имела в виду совершенно другое. Но как бы то ни было, нужно было выяснить это прямо сейчас, но при этом не вызывая лишних поводов для опасения у этой доброй женщины.
- Поверьте, порой самая безумная версия оказывается единственно верной, - негромко сказал герцог. - Люди склонны недооценивать значение деталей в своей жизни, а ведь очень часто именно подобные мелочи способны дать ключ к разгадке тайны... Не зря ведь среди ваших врагов первым на ум вам пришел конкретный человек. Значит, на то есть причины. Мы в Пандоре прекрасно понимаем, что значит иметь недоброжелателей в обществе, но иногда отчаяние, да, именно отчаяние доводит этих людей до безумия, заставляя их совершать ужасные деяния... в том числе и убийства.
Конец своей реплики Барма сделал особенно эффектным, чтобы по первой реакции Джорджианы Дэнверс можно было догадаться, воспринимает ли она всерьез эту свою версию или нет.

В продолжение рассказа миссис Дэнверс заинтересованность Бармы только возрастало, и в какой-то момент он уверил себя в мысли, что все сходится как нельзя лучше. Ну конечно... - лихорадочно соображал он, глядя уже не на собеседницу, а сквозь нее. - Крах бизнеса, смерть жена с еще не родившимся ребенком, нищенское существование. Полнейшее отчаяние, граничащее с безумием... Чем не повод заключить контракт с Целью, которая обещает все изменить - вернуть его в счастливые времена, когда семейная жизнь представлялась идиллией, деньги от торговли текли рекой... Упоминание Брахмы - родины Руфуса - также сыграло свою роль, и он увидел в этом если не предзнаменование, то намек. Хотя в целом он не принадлежал к тому типу людей, которые начинают воображать невесть что по малейшему поводу, в этот раз герцог ослабил свою хватку и позволил решению самому приплыть к нему в руки, ухватившись за первый достаточно правдоподобный рассказ.
Но где-то в глубине души он понимал, что все может оказаться совсем иначе, что Лукас Пакстер - не тот человек, что ему нужен, и что он не имеет никакого отношения ни к этому, ни к предыдущим убийствам, и все это время мирно проводил в пансионе, пребывая в мире грез и мечтаний. Однако многодневные безрезультатные поиски, бессонная ночь и горечь от потери двух своих верных людей - имеено из-за этого Руфус был так заинтересован в поимке загадочного убийцы - наложились друг на друга, а общая душевная изможденность последних месяцев довершила дело, и вот уже в голове Бармы зародились безумные предположения и умозаключения. Все же стоит отметить, что даже такая, казалось бы, небывалая удача и весьма поспешные выводы, за которые в будущем он не раз себя корил, не заглушили природную осторожность мужчины, а потому он, прежде чем ответить, взвесил все "за" и "против", прекрасно осознавая, что повышенный интерес к этому делу может вызвать опасения со стороны Джорджианы.
- Ваш рассказ довольно необычен, миледи, - осторожно произнес герцог. - Хотя в наши дни мелкие семейные предприятия страдают от крупного бизнеса довольно часто, все же в данный случай особенно интересен из-за ряда других невзгод, свалившихся на мистера Пакстера после краха его дела. И хотя шанс, что это именно тот, кто нам нужен, сравнительно мал, не будет лишним проверить хотя бы эту версию, коль скоро детальный анализ останков еще не получен. Если вы не возражаете против столь позднего визита, то мы можем проехать в тот пансион, как только вы возьмете адрес у себя дома.