У Блейза не такой уж и большой выбор был... что делать. Бежать. Это было понятно. Бежать. Но куда? Где-то, словно бы совсем рядом, донеслось "ммм... вкусный человечек!", и это заставило ускорить шаги. Но только... куда бежать?! Как?! Что это за место, где он оказался?! Как он здесь оказался?! И что теперь с этим делать?
Вопросов было много, а вот ответов... ответов было не просто мало. Ответов не было вовсе! Ни одного. Здесь не было стен, не было пространства, как такового. Вот вроде бы ты уже пробежал много, а кажется, что ты остался на том же месте, что и был. А те предметы, что проплывали мимо, словно бы и не отдалились от тебя ни на фут. Да чего там фут! Хотя бы дюйм. Выиграть у Бездны хотя бы дюйм - это был бы уже великий подвиг! Но Блейз не знал, что это Бездна. Он даже не знал, что такое Бездна, и что она вообще существует. А теперь... он бежал по ней, сжимая в руке шпагу отца, нервно оглядываясь назад, пытаясь разглядеть в отсутствующих сумерках тех, чьи голоса сопровождали его в этом побеге.
Он периодически видел чьи-то силуэту на периферии, чей-то смех, истерический смех, от которого по хребту пробегал холодок...
"Бред! Это все бред! Этого не может быть, не может быть!!!" - в голове Грея лихорадочно ползали мысли, больше похожие сейчас на комок дождевых червей... или каких-нибудь личинок. От самих мыслей юному маркизу становилось плохо.
Но бежать... долго бежать... он же не сможет. Он же ранен, и...
И в тот момент, когда Блейз осознал, что ранен, он оступился. Оступился и упал. Упал, чуть не выронив шпагу, но, благо, пальцы намертво вцепились в эфес. Иначе... иначе он бы потерял ее. Скорее всего навсегда.
- Какой вкусный человечек, - внезапно прозвучало над ухом, что-то коснулось плеча Блейза.
- ААА!!! - закричал молодой человек, резко шпагой отмахиваясь от чего-то сзади, обернулся, не поднимаясь.
Ничего рядом не было. Отпугнул? Ранил? Убил? Где это?! Что это, черт возьми?!
И снова Грей поднялся, чтобы продолжить бежать. И он бы продолжил, если бы не... не ЭТО... оно.... оно преградило дорогу молодому человеку. Оно было похоже на мысль, что вылезла из его головы. Огромная зеленая мысль... огромная гусеница. Казалось, он видит, как под плотным покровом этой твари медленно движутся внутренности, содержимое кишечника... ему казалось, что вон он... человек, которого оно сожрало совсем недавно. Будто бы смотрит на него через плотный этот покров. Но это все только казалось.
Щупальца вокруг рта гусеницы зашевелились, чтобы снова произнести эту фразу, видимо, единственную, которую знали местные обитатели.
Ужас сковал Блейза, он отступил на шаг, припал на колено, но постарался не упасть. Гусеница медленно разворачивалась к нему, уже протягивая одну из своих многочисленных рук. Рук?! О, Боже! У этой штуки руки!!! Руки... руки... откуда у нее руки?!
А рука все ближе... вот уже пальцы скрючивает, предвкушая знатный ужин (обед? Завтрак? Ланч?!), но Грей резко приходит в себя...
Он с силой наотмашь рубанул по приближающейся руке, отсекая острой гранью шпаги два пальца гусеницы. Тварь зашипела, что-то непонятное запричитала, но потянулась другой рукой...
Нога все больше давала о себе знать, и Блейз начинал понимать, что долго против такой огромной твари он не продержится...

Огромная зеленая тварь не сильно радовала Блейза своим наличием буквально перед носом. Хотя бы потому, что... она наличествовала! И у нее были руки... много рук. Одна немного без пальцев. Но этих пальцев у твари было предостаточно, так что вряд ли она сильно пожалела о тех, которых ее лишил Блейз. Тем более что потом она лишит его не только пальцев, но и головы. И всего, чего сможет. И сожрет.
Тоска, однако. Было бы время поразмыслить, то Грей наверняка бы ударился в депрессию от своей безвременной кончины. О, какая игра слов! Безвременная кончина в месте, в котором, кажется, нет даже пространства!
И в этот момент Грей посмотрел в глаза этой очаровательной будущей бабочке.
"Гусеница... а почему Вы зеленая? А что Вы делаете, зеленая гусеница? А бабочка из Вас тоже получится такая... рукастая? Наверное, это удобно - Вы можете делать тысячу дел одновременно. Что говорите? ВЫ можете кушать? Ах, какая прелесть! А что Вы кушаете? Человеков? О, наверное, это очень вкусно! А что Вы любите больше? Ручки или ножки? Что? Мозги? А... я ослышался... Вам все равно? Ах, Вы не гурман" Гурманы всегда выбирают что-то определенное! Там, третью фалангу мизинца левой ноги... или, например, не знаю... кожу с задн... ох, простите, я так некультурен! Еще и при дамах! Ах, грешен-грешен! Исправлюсь, больше не буду!" - мысли в голову лезли самые неподобающие ситуации. Точно это не битва за жизнь, а такой... светский вечер в компании огромной уродливой твари, которая на деле оказывается прекрасной партнершей для танцев.
Ах, так вот зачем она тянет руки к нему! Положить эту длань на плечо и закружиться вместе с виртуозом-Блейзом в прекрасном вальсе!
"Боже, я же эту штуку даже не подниму... куда ее еще и в танце вести?" - забилась в голове истерическая мысль, в тот момент когда тело, явно более разумное в эти секунды, уже вновь вскидывало руку со шпагой, намереваясь отрубить гусенице еще пару пальцев. Шпага свистнула в воздухе, и врезалась в кожу толстого запястья. Рука гусеницы в ответ наотмашь ударила молодому человеку в живот, отчего тот не удержался на ногах и отлетел назад, падая в какую-то немокрую воду.
"Какая прекрасная ручка! Подайте ее мне, я выйду за Вас замуж! Вот колечко!" - снова дикие мысли, и Блейз снова отмахнулся "колечком" от тянущейся вновь к нему руки. Из шпаги колечко вышло неудачное. Но уж как было... иного при себе как-то Грей не имел.
И в этот момент гусеница резко изогнулась, выдала неопределенный звук, отвлекаясь на кого-то другого.
"Что? У меня конкурент? А... просто дополнительный партнер по танцам. Это хорошо... а то я как-то немного устал..." - молодой человек снова попробовал подняться. Нога взвыла чуть ли не с ругательствами. В какой-то момент Блейзу показалось, что она действительно ругается... громко так...
Перед глазами было немного темно...
"Наверное, ночь," - подумал Блейз, стирая с лица кровь, а точнее растирая ее по лицу. Боли он не чувствовал. Он и себя-то чувствовал с трудом...
- Правильно, пора зажечь свечи, - произнес, вторя своим мыслям Грей, видя как хвост гусеницы загорается от руки второго человека... ооо... кажется, здесь есть еще люди!
Люди? Люди... боже! Здесь есть люди!!! Это осознание врывается в голову точно поток свежего воздуха, временно отгоняя бред, навеваемый Бездной.
- Здесь! - выговаривает молодой человек, шагая вперед и ударяя по жирному зеленому телу шпагой, - есть! - новый удар и новый шаг, припадая на раненную ногу, - люди! - еще один удар, и Блейз уверенно уворачивается от махнувшей в его сторону руки. Уворачивается и сам удивляется своей сноровке, смешивая воедино все предыдущие мысли и осознание своей собственной увечности, которая сейчас кажется теоретической...

Блейз не слышал большей части того, что говорил оказавшийся вместе с ним запертым в Бездне человек. Не слышал, потому что очень много его и без того рассеянного внимания отнимала сейчас большая зеленая гусеница, которая была... которая была, стоит начать с этого. И была она... большой и зеленой. И у нее были руки, и у нее был голос...
Предложение не радоваться и не мешаться было встречено молчанием. Грей, конечно, оценил это и даже, наверное, рискнул бы спросить, почему это ему нельзя радоваться, но молодой человек был немного занят, и это его немного печалило. Совсем чуть-чуть.
"Дорогая, ты не могла бы перестать дергаться? Я беседую с нашим гостем, и ему явно претит такое твое поведение!" - не мешаться Грей так же не мог. Хотя бы потому, что он не мог вот так просто взять и согласиться, что он-то как раз мало что может сделать с этой огромной тварью. Слишком уж... он слаб для этого. Но как сложно признать собственную слабость! Даже тогда, когда эта слабость была заключена в откровенной увечности.
Предложение бежать было также проигнорировано. Но не потому, что Грей собирался показать свою показушную храбрость - он просто не услышал этих слов, а когда понял, что говорили именно ему, отвлекся, пытаясь воспроизвести в памяти сказанное его соратником, но... в этот момент он получил удар в грудь одной из рук этого жуткого чудовища, которое он так рисково называл в мыслях своей женой.
Гусеница сама за маркиза выполнила требование "их гостя" - Грей был отброшен назад, пролетел несколько метров (если здесь вообще можно говорить о метраже) и упал на спину. Он чудом не выпустил шпагу, которую сжимал в руке. И какое-то время просто лежал, глядя в беззвездное пространство над головой, думая о том, что вот оно и пришло... теперь осталось еще немного и он закроет глаза навсегда, и больше не будет ни маркиза Грея, ни сына герцога, ни свадьбы, которая должна была быть, когда он вернется из Сабрие... ничего не будет. Все вокруг казалось слишком нереальным.
"А, может, это и так все было исключительно моим бредом? Переходным моментом с земли на небеса? Так вот оно как... как отчищается душа от грехов..." - вот только в этот момент Блейз внезапно почувствовал боль. Тело расслабилось и по нервам забегали импульсы, судорожно пытаясь сообразить, куда им следует сообщить, что организм покалечен и нуждается в помощи. Мозг им в этом явно был сейчас не помощник.
Боль отрезвила разум, освобождая Блейза от бреда Бездны. Боль позволила ему не свихнуться окончательно. Он зажмурился, но... это принесло ему еще больше боли - молодой человек тихо зашипел и попытался приподняться. Недалеко догорала огромная зеленая гусеница, а перед взором Грея возник расплывчатый силуэт молодого человека, с которым они сражались с этим чудовищем.
- Какой вкусненький человечек, - пробормотал маркиз и попытался встать. Это удалось ему далеко не с первой попытки. Тем более что дикая боль в ноге намекнула, что более она не намерена делать вид, что ее нет, - что дальше?..

"Я обещал тебе вернуться, моя дорогая. Обещал снова взять тебя за руки. Обещал вновь посмотреть в твои глаза. Я так много обещал... я сказал, что приеду из Сабрие и мы будем вместе. Я всего лишь сказал, что приеду. Но в этом... в этом так много всего. Так много слов и обещаний заключено в этой одной-единственной фразе. Как легко было обещать. И как сложно теперь выполнить это обещание, когда мир, казалось бы, внезапно пошел против тебя. Когда мир решил, что ты слишком хорошо в нем устроился. И когда мир перевернулся. Внезапно. Вывернулся наизнанку. Влез в твое сознание, выудил твои страхи и поиграл с ними, искажая и превращая их в кошмар и ужас реальности. И так сложно понять, что есть реальность, а что нет..." - мысли вновь принялись скакать и обретать крайне четкие очертания.
Обычно Блейз никогда не думал, что говорить. И если ему было необходимо, он находил тысячу витиеватых фраз, он сходу говорил стихами, он поражал окружение своей способностью находить нужные слова. И никогда не думал. К чему думать, когда у тебя нет сомнений в том, что сказать? И все же... здесь все казалось сомнительным. Все вызывало мысли, одна другой хуже и сумбурней. И когда в голове у Грея рождались подобные, наполовину лирические, наполовину философские - и абсолютно лишенные какого-либо смысла здесь. Здесь, в этом странном и диком месте не имело смысла абсолютно ничего. За исключением, наверное, только жизни. Жизни и способа выжить.
И сейчас таким способом для маркиза оказался случайно встреченный в этом странном месте человек. Хотя... случайно ли? Блейз с трудом верил в случайности, хоть и постоянно уповал на удачу и своего бога. Впрочем, что значит, своего? С другой стороны Бог един - и он есть у каждого. И не верить в него сейчас, когда внезапно в этом беспросветном тумане отчаяния появляется надежда выжить, было бы странно и выглядело бы кощунством. И Блейз верил. Верил истово. Верил искренне, как только может верить человек.
Кстати о человеке. Этот молодой человек, которого Грей сейчас пытался разглядеть в том кровавом мареве, что теперь застилало его единственный оставшийся глаз, был несколько странным. Точнее, он был странным на взгляд маркиза Грея, от которого на данный момент в Блейзе оставалось лишь самое глубокое подсознание, которое требовало того, чтобы молодой человек не верил ни единому слову этого сомнительного господина. Другое дело, что не верить словам о крови и тушке было сложно - ибо и то и другое присутствовало здесь в количестве. Тем более что сейчас для Блейза все было окрашено в кровавые оттенки. Хотя запахов Грей не чувствовал.
"Пошла ты..." - с чувством подумал Блейз, имея ввиду собственное подсознание, - "мне нет дела до твоих опасений! Я нашел здесь человека!"
И он не пытается вырваться, когда его внезапный соратник берет его за руку. И когда они вдвоем внезапно поднимаются в воздухе... сначала это показалось диким. Потому что... ладно, в какое-то дикое место провалился. Ладно, его тут пытались убить какие-то страшные твари. Ладно... много этих ладно. Но... летать! Грей вздрогнул, когда понял, что эта невесомость успокаивает боль... и его самого.
А потом...

Что случилось? Если бы его спросили, как произошел переход, он бы не смог ответить. Он не представлял даже, как это могло случиться. Все, что он мог бы на это сказать: "Внезапно!"
На земле они оказались очень резко. И когда на раненую ногу внезапно снова пришелся вес всего тела Грея, молодой человек не выдержал и осел на землю, сначала припадая на колено, а потом и вовсе опускаясь.
- Я... ох, спасибо, - пробормотал он, пытаясь посмотреть на своего спасителя, - я обязан Вам... ох...
Голова закружилась и безумно загудела. Пустая глазница рванула дикой болью и, когда Блейзу показалось, что он разглядел лицо своего спасителя и готов уже спросить его имя, перед глазом потемнело. Но в беспамятство Грей все-таки не упал...