Начало игры

Тоска сидит в углу, несчастной серой крысой
И листопадом с губ летит словесный сор.
Сгорают на полу обрывки глупых мыслей
Мой мозг устало-туп, прощайте мой сеньор.
Прощайте, мой сеньор, к моим смешным несчастьем,
Вы глухи до сих пор – ну так тому и быть.
Я покидаю двор и падаю в ненастье
Выпрашивая в дар возможность вас забыть.

Позднее утро и некоторое спокойствие на территории резиденции Пандоры во время очередного заседания не могли не радовать. Она никогда не любила толкучку. Вот умора-то! Публичный человек, собирающий толпы народу, на самом деле не любил большое количество людей и суету. Однако, любил музыку. А сейчас Свен сидела поодаль от главного входа в гордом одиночестве, а главное, долгожданном отсутствии суеты. В такие моменты тянуло на лирику или мысли о чем-то этаком… о жизни например. Однако, пользуясь временным затишьем, она тихонько терзала струны гитары, усевшись на какой-то декоративный выступ в облицовке здания. Песня была давней и она ее не любила. Не любила потому что она ей что-то напоминала. Но играть продолжала, почему-то посчитавшей ее подходящей под настроение.

Словно бешеный пес, по прямой,
Забывая дорогу домой
Я бегу, только память моя будто яблоко зреет.
Ну, давай, ну давай, ну давай,
Забывай, забывай, забывай!
Только память моя ничего забывать не умеет.

Признаться, она ушла в свои мысли, несколько потеряв связь с реальностью. Мысли были разнообразные: о зарплате, о предстоящем задании и о том, что она уже слишком долго здесь, в Лебле, околачивается. Бездействие угнетало, но с ним она ничего сделать не могла. Приходилось отлеживаться здесь, подпуская к себе врачей. Свен вспомнила, как приехала сюда с последнего задания, где не смогла вылезти сухой из воды. Ее раздражала собственная слабость, которую та узрела, чуть только дело коснулось контрактора, а не цепи. Да, она могла сколько угодно задирать нос, пока ее защищала Цепь, но фактически Свен только давала Фенриру силы для защиты, мешая выполнять поставленную задачу из-за своей никчемности. И то, что ее ранили так глупо - была только ее вина. Хорошо еще не убили. Но это заслуга Фенрира.

Все вроде как всегда и день глядит бесстрастно
Ему моя беда – досужий разговор
Хоть смейся хоть рыдай, хоть пей – да все напрасно
Такая ерунда, прощайте мой сеньор.
Словно бешеный пес, по прямой,
Забывая дорогу домой,
Я бегу позабыв про учебник житейской науки
Умирай, умирай, умирай
Для таких Бог и выдумал рай!
Только как бы нам в этом раю не подохнуть со скуки.

Плечо все еще болело, хоть и начало заживать. Получить пулю - то еще удовольствие. Не из приятных. Она перебирала струны и ощущала неприятное стягивание и ноющую боль с каждым движением и аккордом. Но расслабляться было нельзя, гитара и шустрость пальцев были ее всем... ей нельзя было потерять навыки. Вот и сейчас она спряталась от любого вида наблюдателей и охальников, что были обеспокоены здоровьем леди Норгейт по приказу Марии либо кого-то еще. Может быть, Мария Норгейт и не любила свою племянницу так как многие тетушки, но Миела была в состоянии произвести на свет наследника, однозначно являясь запасным вариантом в ее планах. А потому о безвременной кончине Свен Мария услышать бы не хотела. Была бы ее воля - она бы запела Миелу в четырех стенах, попытавшись сделать из нее человека, но упрямый характерец племянницы давил все ее попытки приручить этого диковинного зверя.

Я снова сам себе и друг, и враг на веки
Я равно на земле и на вершинах гор
Но хочется с небес, чтоб замолчали реки,
Мне крикнуть: "Навсегда! Прощайте, мой сеньор".

Из задумчивости ее вывел промелькнувший перед глазами силуэт. Кажется, курильщиков нынче прибавилось. Она не сильно зацыкливалась на установлении личности пришельца, и рада была что в лицо ее редко когда узнавали. Обычно менестрель всем казалась какой-то более пафосной, выше, открытее и краше. А тут... непонятное нечто жилистого сложения. Свен в ней выдавали только алые глаза. А вообще, люди в воображении всегда были склонны преувеличивать и фантазировать. Закончив разминать пальцы девушка ненадолго отложила гитару в сторонку, взяв в зубы сигарету. Затем порылась в карманах. "Твою ж мать..." - мысленно выругалась она, проверив оба кармана.
- Эй, парень! - Окликнула она силуэт что до того видела. Зала бы она что это герцог - наверное вела себя бы по-другому, а пригляделась бы внимательнее что Гилберт Найтрей - вообще бы под шумок смылась, столько ее и видели. Не хватало только, чтобы Найтреи в ней установили личность бывшей прислуги. Она выкинула тот год из памяти. - Прикурить есть?

Ну, не сказать бы что у нее голос был крайне мягкий, но приятный, хоть и с небольшой хрипотцой - сказывалось курение.
Менестрель была одета в форму пандоровца, потому было ясно, что здесь эта пташка заблудилась не случайно. Значит, работала. Но где? Уж точно нельзя было сказать что это чудо посылали в гущу самых опасных заданий. Хотя... кто ее знает?
Алые глаза соприкоснулись взглядом с золотыми. На секунду могло показаться, что что-то в них дрогнуло, но в следующее мгновение взгляд снова отдавал тем же беспристрастием, что было до того. Она прошлась по фигуре мужчины взглядом, узнав в нем Гилберта. Но ничего не сказала. Бежать было поздно и глупо.
Она молча прикурила от огонька и затянулась.
Ну что он на нее так смотрит? Нет у нее больше платьев и рюшей, доброе личико изменилось и стало грубее.
- Черт бы ее побрал, эту бестию! Где эта тварь?! - Вдруг послышалось от парадного входа, где вдруг появился какой-то молодой блондин явно не в лучшем настроении.
Миела вспомнила что вчера очень зло над ним пошутила и, очевидно, парень жаждал взять реванш вместе с обещанной ночью любви. Она, разумеется, попадаться ему на глаза не хотела. она вообще оказалась между двух зол: с одной стороны был наследник Найтреев, с другой - проблемы, которые она самом себе устроила, решив сбить спесь с зарвавшегося мужчины. Ну и преспективка... да уж. Тогда девушка отошла обратно за выступ, спрятавшись в тени, и утащила за собой герцога, дабы того не увидели и не задавали вопросов. К его губам она поставила палец, означающий "молчите!"

Блондин их так и не засек. Свен вздохнула спокойнее. Даже оторвала тоненький пальчик от губ герцога, перестав коситься на парадные двери. Длиннющих ногтей у менестреля не было, иначе сложно было бы играть на своем инструменте, но ноготки были ухоженные. Ручка совсем не напоминала мужскую. Хотя, кто знает какие бывают мужчины…
Менестрель весело оглядела герцога, выпустив клуб дыма в сторону. Она-то сигарет не теряла, в отличие от Найтрея. Она вообще обычно времен зря не теряла. Сейчас тут прозябать ее заставляли обстоятельства.
- А я вас знаю, герцог Найтрей!
Лучшей защитой ей показалось нападение. Он поинтересовался ее именем, значит, все же, не узнал. Хороший расклад. Продолжаем в том же духе…
- И вы меня, возможно, – тоже. Только не в лицо. – Она залихвацки усмехнулась, обрушивая на собеседника информацию, дабы он совсем потерялся в своих мыслях. – Не знаю уж как имя… Вам «Свен» что-либо говорит, благородный господин?
Не слышать хоть один раз это имя было сложно. Сложнее было увидеть менестреля воочую и так близко. Обычно даже узнаваемых артистов в быту не узнают. Просто не верят, что это действительно они. Что уж было говорить о барде, изображение которого не было нигде… только описательный портрет на словах… остальное за нее делала музыка. Ну, или сплетни, ползшие по Пандоре. Хотя многие, увидев перед собой чудаковатую тощую девчонку, что была похожа на мальчика, отказывались верить в очевидное: перед ними был цепной пес, которого спускали с поводка только когда иного выхода не было. В остальном она была лишь разведчиком, собирающим слухи в своих поездках, потому что ее профессия для того подходила как никакая.
- Я прошу прощения, что пришлось втянуть вас в свои проблемы.
Вдруг она напрягла слух, нахмурившись. К ним кто-то приближался. Разговор слышался все отчетливее. Похоже, проблемы от нее сегодня не отстанут.
- Я видел что ее собака пошла сюда. А еще там был какой-то человек в черном… может быть, не стоит туда идти? Бросьте вы эту курву к чертям собачьим. Еще таскаться за ней не хватало весь день.
- Помолчи. – Раздраженно бросил тот, чей голос уже слышали герцог и менестрель недавно. – Голос блондина был голосом аристократа. Может она и та еще дрянь, но от меня не скроется. Она еще свое получит. Однако, в одном ты прав: мы только проверим это место и больше искать не будем. Поищем ее после заседания в коридорах. Она обязательно там будет, ведь она вечно крутится где-то рядом с начальством.
Свен напряглась. Еще немного и ее укрытие будет раскрыто. Мысли забились в голове. Но времени было катастрофически мало. Убежать? Но куда?! Впереди была голая стена, а с пришельцами ее разделяло несколько шагов. Тогда она машинально потянула герцога на себя, не совсем уже соображая что делает, прижимаясь лопатками к стене и касаясь его губ своими. «И за это прошу меня простить…» Таким образом она спряталась за его мужественной спиной. Со стороны это выглядело крайне… гхм… неприлично. Да и было таким на самом деле. Уцепившись за воротник герцога, Свен его не отпускала, мысленно отдав команду поодаль находившемуся псу, чтобы тот бежал далее, уводя взявших след мужчин подальше. Они оказались у Гилберта за спиной. Представившейся перед глазами картиной были чуточку смущены, но интереса к ней не испытали.
- Гляди! Вон он! – Крикнул один из них, увидев исчезающий за поворотом хвост Фенрира.
Мужчины бросились в бег. Она отпустила воротник герцога только когда погоня скрылась за поворотом. Выдохнула, не представляя что с ней сделает герцог… но отталкивать сразу же его не стала. Пусть сам решает как ему быть.

Она ухмыльнулась. Как же ей нравился этот румянец! Пусть мужчина и нахмурился… Неподдельные чувства – вот что она ценила. Хотя, признаться, от герцога она ожидала чего угодно, только не этого.
«А ты почти не изменился, Гилберт…» - Подумалось ей про себя. Она почему-то улыбнулась. Гилберт не мог знать чему, ведь и не представлял кто стоит перед ним. Не удивительно конечно, они же были еще детьми… почти десять лет прошло. Но улыбнувшись, она тут же погрустнела и, словно ей в спину ударила вьюга, поежилась.
- А все таки вот они, прелести жизни не дворянина…
«…ты не стоишь тут и не выглядишь очень глупо, покрываясь румянцем. Ты вообще можешь позволить себе любую глупость».
Говорить вслух она не стала, загадочно замолчав.
- Отвечу на первый ваш вопрос, - Свен пыталась разрядить накалившуюся обстановку, - Но вопросом, не сердитесь. Имеет ли смысл называть вам то имя, что досталось мне от родителей? Мне кажется, что человек себя делает сам. Так уж вышло, что для мира я не Кассандра/Мария/Анарьетта или бог весть кто из богом забытого рода и племени. Но если вы так хотите – я раскрою перед вами вуаль тайны. С одним условием.
Она по-кошачьи улыбнулась, явственно давая понять что ничего хорошего от этого условия не будет, а то и вовсе не стоит и спрашивать. А диалог оказался проще, чем она думала изначально. Что-то в ней вдруг успокоилось. По крайней мере, Гилберта можно не избегать. Это вот от него теперь неизвестно чего ждать.
- Ну. Это уже не мои проблемы. – Она усмехнулась. – Это у вас был поцелуй с незнакомкой.
Она вела себя так, будто только что ничего и не было.

Она весело улыбнулась, в ответ на фразу о поле.
- Ну, знаете, мы люди творческие, что только не придумаем. Лепестки, Ветерки, прочие странности…
Она завела здоровую руку назад и почесала затылок, с видом «да все это ерунда». – Главное, чтобы было узнаваемо.
Опосля ее очередного напоминания о приключившемся недавнем безумстве, молодой герцог снова замялся, но уже не на долго.
- А этого уже никто не докажет. Вам остается лишь утешиться мыслью, что вы меня только что спасли. – Как бы прикидывая что-то в уме, хмыкнула она в ответ на его повеселевший взгляд. Все же, наблюдать за его реакцией было крайне забавно. – И получили боевые травмы. Пускай они напоминают вам о нашей встрече – Используя пафосно-красноречивую интонацию голоса, которой обычно произносят возвышенные речи, сказала она. – И сладостном мгновении, когда наши губы нашли друг друга!
Честно говоря, она сама не испытывала гордости за подобную речь, но гадость какую-то сказать было необходимо. И сказала… сделав мини-карикатуру. При чем не сказать бы, что говорила она тихо.
Свен задумалась, но виду не подавала. Гилберт ее никогда не интересовал, оттого, возможно, подобные заявления делать было намного проще. Да и все ее смелое поведение, с кажущейся поверхностной легкостью, присущей непостоянным натурам, было призвано оттолкнуть, скорее, чем очаровать. Но общаться ей сейчас было просто. Она словно играла очередную роль, постепенно войдя в нее и отбросив то, кем являлась. Но приближающиеся шаги и замечание Гилберта насторожили ее. Герцог напрягся, напрасно ожидая повторения произошедшего фокуса.
- Да, и правда. – Она повесила гитару на спину, слегка скривившись от боли. А ведь почти забыла за этими разговорами, что была ранена. – Наверное, не стоит вас более дескредитировать. Благодарю за компанию. Пойду я...Затаюсь где-нибудь.
Выбросив бычок в кусты, она направилась к воротам.

------->> Улицы Лебле (11:40, 19 Июля, Вторник)