Если театр начинается с вешалки, то закрытая школа для дворян – со школьной формы. Именно эту, прямо скажем, диковинную одежду Тайлин созерцала сейчас с самым задумчивым видом. Посыльный принес ее еще вчера, но госпожа Барма не удосужилась сразу взглянуть, и теперь стояла  в недоумении таращась на то, в чем ей предстояло ходить большую часть времени. Заказанная несколько дней назад, одежда была пошита, как показалось Тайлин, совсем не на нее. И винить в этом нужно было портного, а не его криворукого помощника, снимавшего мерки, потому, что трудно было представить, как нужно ошибиться в измерениях, чтобы из обычной юбки сделать что-то… что-то настолько короткое, что едва ли прикрывает ножки до середины бедра.
При ближайшем рассмотрении форма просто ужасала – если жакет с жилеткой еще не вызывали гневного возмущения, то слишком короткая юбка и странного кроя блузка казались чем-то настолько абсурдным, что сложно было представить, что такое вообще можно носить. Довершали картину длиннющие гольфы и скромный шейный бантик. Тайлин долго рассматривала одежду, все никак не решаясь примерить, ибо примерять там было практически нечего. И самое главное – было совершенно не ясно, как натянуть всю эту «мини-одежду» на нижнее белье.
«Черт! Это так похоже на чью-то шутку», - девушка недовольно поморщилась. Нервозности добавлял еще тот факт, что Эрик был уже собран и, наверняка, гневно пыхтя, ждал, когда нерасторопная госпожа соизволит наконец выйти из своей комнаты.  – «Ворчать будет», - тяжело вздохнув, точно поднимая тяжелый груд, девушка начала одеваться.
Результат оказался более чем просто смешным. Длинные гольфы, являвшие собой замену обычных чулок, терялись где-то под панталонами, которые в свою очередь торчали из-под короткой юбки, как будто были главным элементом туалета, а сама юбка была лишь скромных дополнением. С нижним корсетом тоже оказалась беда. Он был слишком жесткий и очень некрасиво топорщил блузку, которая болталась в талии и шла сборкой на плечах. Жилет на груди просто не сходился, а жакет так и остался мирно лежать на кровати, так как леди Барма уже чувствовала себя капустой, местами поеденной гусеницами, и оттого выглядевший совсем не так живописно, как ей полагалось выглядеть.
Чем больше она смотрела на себя в зеркало, тем сильнее сомневалась в том, что сумеет самостоятельно одеться. Как не натягивай юбку, она все равно не способна прикрыть торчащие панталоны, и как ты не поправляй корсет, тонкая блузка все равно не желает хорошо садиться на плечи.
Еще пару минут повертевшись у зеркала, Тайлин вынуждены бал признать свое поражение в борьбе с современной модой, позорно капитулировать и звать на помощь.
- Входи! – коротко крикнув, леди была уверена, что слуга услышит ее из соседней, смежной комнаты, и непременно явится на зов. Оставалось только дождаться и подготовиться к насмешкам – в том, что Эрик не упустит возможность поиздеваться и съязвить, Тайлин не сомневалась ни на секунду. Оставалось надеяться, что школьная форма мальчиков такая же издевательски несуразная, как и одежда девочек.
«Ну что за несправедливость?»
Когда Эрик возник в дверном проеме, Тайлин постигло глубокое разочарование – в отличие от нее, чертов слуга выглядел совершенно нормально, и это еще больше усугубляло смущение, которое с лихвой выдавали покрасневшие щечки.

Эрик ввалился в комнату не глядя на Тайлин и тут же принялся отчитывать госпожу за нерасторопность, намекая на то, что из-за ее светлости они в первый же день опоздают на уроки. Начать то он начал, а вот превратить свои намеки в долгое нравоучение и зудение у него не получилось. Ну еще бы!
- Что? – обиженно хмурясь и краснея, Тайлин смотрела, как Эрика прямо корёжит от смеха. Он стойко противостоял желанию расхохотаться хозяйке прямо в лицо, но смех все равно неудержимо рвался у него из груди, превращаясь в сдавленные всхлипывания. Это было невыносимо обидно. Леди Барма и сама понимала, что выглядит смешно, но со стороны слуги было бестактно так насмехаться над госпожой, ставя ее тем самым в неудобное положение и заставляя смущаться еще сильнее. Мгновенно перейдя в защитно-агрессивное состояние, девушка топнула ножкой и начала повышать голос. – Ты на себя посмотри… моль белая!
Эрик еще не успел сказать ничего обидного, но по тому, как он прикрывал ладонью лицо и прижался к двери, сгибаясь от беззвучного смеха, Тайлин уже поняла, что вот-вот скажет. Следовало немедленно выдать что-то неласковое и язвительно, что она и сделала, опередив слугу всего на пару секунд. Хотя обращение «белая моль» никак не могло конкурировать с тем, что ляпнул бестолковый служка.
- Какого черта?!! - теперь обиженная герцогиня уже не сдерживала своего гневного возмущения – сжав кулачки, она шагнула вперед, как будто собиралась наброситься на слугу. – Ты в своем уме?! Как женщина может выйти на улицу без панталон? Как я могу пойти на занятия без белья и в этом?! – стянув с себя никчемную юбку, девушка швырнула её в парня и едва ли не зарычала. – Немедленно прекрати паясничать… - пара секунд и в Эрика летели уже жилет с блузкой, - … и принеси мне другую – нормальную одежду!
Крики и швыряние одеждой не принесли никакого облечения – Тайлин по-прежнему чувствовала злость и обиду. Не зная куда себя деть от злости, она схватила с комода расческу и запустила ее в слугу. Брякнув о дверь серебряной ручкой, щетка шлепнулась на пол, а девушка уже схватилась за шкатулку, которую постигла та же участь.
- Пошел вон из моей комнаты, болван!!! – что есть силы прокричала Тайлин, жмурясь и еще сильнее краснея от напряжения.
Пожалуй, Эрик был единственным человеком, кому в жизни доводилось видеть столь бурные истерики герцогини Барма. Общаясь с ним, она забывала о принятых за неписаные правила дворянских манерах, которые старалась соблюдать в общении с другими людьми; забывала о должных манерах общения со слугами, холодности и высокомерии; не боялась казаться несдержанной и крикливой особой. А как иначе можно было вести себя с человеком, которого знаешь практически всю свою сознательную жизни и видишь чаще чем кого бы то ни было? Каждый день, из года в год - еще с тех самых пор, как она только начала учиться читать, а корсет был нужен не для украшения женской фигуры – лишь для правильной осанки и ровной спины ребенка. Став уже подростком, Тайлин до сих пор не видела ничего нескромного и противоестественного в некоторых поступках, казавшихся в детстве невинными и от которых юной леди в ее нынешнем возрасте стоило воздержаться. Именно поэтому сейчас она не смущалась кричать во все горло и топать ножками, будучи одетой только в панталоны и корсет.

Болван послушно исполнил то, что приказали – спешно ретировался из комнаты, но выполненный приказ, на удивление, бесил не меньше, чем если бы Эрик проигнорировал его. Тайлин чувствовала себя совершенно беспомощной и злилась именно по этой причине. Она не видела никакого возможного варианта разрешить проблемную ситуацию с одеждой – находилась в настоящем тупике. Бессилие раздражало. Барма понимала, что крики и истерики все равно не сделают юбку длиннее, равно как и Эрик не сможет ее удлинить, даже если пригрозить ему самой жестокой расправой.
- Болван!!! – выкрикнув в след парню, Тайлин швырнула в него еще одну шкатулку, но деверь уже захлопнулась. Звонко брякнув металлическая шкатулочка упала на пол, рассыпав все содержимое – шпильки, гребни и прочие мелочи.
Оставшись в комнате одна, девушка забегала из угла в угол, словно разъяренная львица, мечущаяся по клетке. Гнев свой выплеснуть было не на кого, но раздражение все еще клокотало внутри. Скрестив руки на груди, леди Барма пыхтела, краснела и раздувала щеки.
- Бе-бе-бе… ла-ла-ла…  Прекрати, Тайлин, раздеваться, - забормотала она, пародируя Эрика. - Нужно было подумать об этом раньше, - после очередной саркастической реплики девушка остановилась и повернулась к закрытой двери. - Ты думаешь, я не знаю, что нужно было озаботиться этим раньше?! – обратившись к слуге, а не к самой себе, она повысила голос, а затем снова заметалась по комнате, бубня под нос. – Ты так уморительна, Тайлин. Прекрати немедленно, - глухое рычание. – Будет еще указывать мне, служка белобрысый.
Как бы то ни было, бесконечно долго метаться по комнате Барма не могла, а потому, утомившись, свалилась на кровать и уткнулась носом в подушку. От бессилия хотелось разрыдаться, но девушка только упрямо поджимала губки, не давая волю слезам. Спустя минут десять и это болезненное раздражение улеглось, сменившись апатией и меланхолией. Лежа на животе, Тайлин равнодушно созерцала устроенный в комнате бардак и неспешно помахивала согнутой в колене ножкой, то и дела ударяя ею о кровать, точно недовольная кошка, бьющая по полу хвостом.
Негромкий стук хоть и вызвал интерес, но все же не настолько, чтобы сделать лишние телодвижения или хотя бы перевести взгляд на дверь.
- Входииии… - уныло протянула Тайлин, не ожидая, что слуга скажет что-то хорошее. Скорее всего, просто попытается утешить, а может и вовсе, предложит какой-нибудь неразумный вариант вроде «иди вообще без панталон».
Как же велико было удивление, когда слуга сообщил о покупке современного белья. Обрадовавшись, Тайлин немедленно поднялась и уселась на кровать. Казалось, вот оно – засиял свет в конце тоннеля модного непонимания.
- Эрик! – сияя от счастья, девушка переводила взгляд то на сверток, то на слугу. Хотелось сказать ему что-то доброе, но примерить это модное чудо хотелось еще сильнее, поэтому леди Барма, поспешно повернулась к парню спиной. – Расшнуруй корсет.
Когда тугая стяжка была ослаблена, девушка схватила сверток и скрылась за ширмой. Стягивая белье она все же не упустила момент немного позлорадствовать.
- Значит, ты ходил в женский магазин? - ехидничая поинтересовалась она, снимая корсет и перекидывая его за ширму – авось и в Эрика случайно попадет. – И как, понравилось? Хых, ты редкий извращенец, мистер Рэй. Наверное, посетительницы магазина хихикали и показывали на тебя пальцем, - вслед за корсетом из-за ширмы вылетели панталончики, и зашуршала упаковка свертка.
Нет, конечно же Тайлин не ожидала увидеть белье хоть сколько-нибудь похожее на привычное, но… отчего-то ей казалось, что чтобы одеть короткую юбку, оно должно быть симбиозом панталон и чулок - обтягивать ножки и плавно переходит в верх, чем-то напоминая штаны от костюма для верховой езды. Конечно, такой вариант тоже был крайне нескромен, ведь подобное облегание одежды, подчеркивало изгибы женского тела и любой парень с воображением мог бы легко представить девушку и без этого нескромного белья. Однако то, что было запечатано в свертке было за пределами любого предположения герцогини.
- Ээээрик! – стоя за ширмой совершенно без одежды, Тайлин вновь начинала закипать. – Что это такое?! – она высунула из-за ширмы руку и помахала зажатыми в ней кружевными трусиками. – Только не говори мне, что это нижнее белье!
Сейчас леди Барма искренне жалела, что избавилась от нормального нижнего белья. В противном случае, она уже натянула бы этот тряпичный огрызок на голову слуге за то, что он осмелился так подшучивать над госпожой.
- В моих панталонах в десять раз больше ткани. Черт возьми! Да носовой платок и то больше, чем это! – с каждой фразой голос Тайлин становился все громче и громче, грозя вновь перейти на крик. – Я это не надену!!!

офф: прощаю)))

Тот факт, что все ученицы академии носят под юбкой едва ли не половинку носового платка, именуемого трусами, не ободрял и не успокаивал Тайлин. Ей претило стадное чувство, она на все имела свое собственное мнение, которое еще и другим навязать стремилась. А тут, внезапно, получалось, что она должны была смириться с тем, что ей категорически не нравилось. Это рождало в душе протест, который быстро перетекал в раздражение и гнев, выплескиваемые на Эрика, так некстати попавшегося под руку.
«Да черт возьми! Что за день? Что за школа?» - в иной ситуации леди Барма непременно бы поиздевалась  над своим слугой, ради своей госпожи заглянувшего в женский магазин, но сейчас раздражение пересилило желание посмеяться над Эриком. Его слова девушка никак не прокомментировала – она их просто не заметила. Все что ее сейчас волновало, это кусочек ткани, который она сжимала в руке.
- Наплевать на отпрысков! Я все равно не одену! – Тайлин повышала голос и топала обтянутой гольфами ножкой, но ничего поделать не могла.
Видимо, Эрик решил, что раз госпожа не собирается одевать белье, значит оно ей и не нужно – трусики быстро перекочевали к нему, и Тайлин тут же осознала неудобство своего положения. Качать права с голым задом было очень некомфортно. Она была полностью лишена одежды и не могла выйти из-за ширмы, хотя очень хотелось вцепиться в длинные белые патлы слуги и вырвать палу клочков. Гнев унялся быстрее, чем Эрик мог бы ожидать. Герцогиня успокоилась раньше, чем он начал грозить ей обратной отправкой на Родину. Сосредоточенно обдумывая свое положение, девушка стояла обнимая себя за плечи и прикрывая грудь – нагота начинала смущать ее саму.
Постояв несколько минут в молчании, она наконец-то высунула из-за ширмы руку, требуя вернуть ей трусы.
- Давай сюда.
Тайлин не могла ни признать, что выглядели трусики мило – ничуть не хуже, чем ее панталоны из дорогой ткани и кружев – но являли собой очень странную конструкцию. Покрутив их в руках, она прикинула, как это носится и начала одевать.
- Ох… - вздох вырвался сам собой.
На теле трусы выглядели еще неприличнее. Если в руках они казались комком нежной ткани, то на теле они так нескромно облегали все то, что обычно скрывали панталоны. Герцогиня практически не видела разницы в том, как она выглядела в белье и без него. Конечно, трусики прикрывали самые интимные части тела, но они скрывали минимум того, что нужно было прятать от всех и демонстрировать только мужу.
«Как он додумался купить такое?» - девушка обиженно поджала губки, даже не подозревая, что Эрик выбрал далеко не самую экстравагантную и вызывающую модель.
Полдела было сделано, но когда леди Барма извлекла из свертка то, что заменяло корсет, поняла, что был пройден самый легкий этап пути. Вместо корсета полагалось одевать что-то… просто невероятное и непонятное. Тайлин довольно долго вертела в руках непонятную штуковину и примеряла ее к груди, пытаясь понять, как это носится.
- Как это хоть называется? – вопрос она задала как бы между прочим. Данный предмет туалета вызывал у нее не меньшее отвращение, чем трусы, но герцогиня уже осознала, что выбора у нее нет и белье в любом случае придется надеть. Осталось только разобраться, как это сделать.
После довольно длительного разбирательства, Барма наконец натянула на себя хитрую конструкцию из двух чашевидных штуковин со множеством лямочек. Одеть-то одела, а вот застегнуть не смогла, хотя искренне пыталась. Несмотря на то, что в отличие от корсета новое белью не шнуровалось, а скреплялось специальной застежкой, справиться с нею оказалось выше аристократических сил герцогини.
- Эрик… - на удивление робко позвала слугу Тайлин. – Помоги застегнуть, - по щекам мгновенно пополз яркий румянец. Белье почти ничего не скрывало и являться в таком виде перед Эриком было очень стыдно. – Только глаза закрой… - пробормотала девушка и скрестила руки на груди, прикрывая это бесстыдное дамское белье и поворачиваясь спиной к слуге.

Подобного смущения и столь мучительной неловкости в общении с Эриком, Тайлин еще никогда не испытывала. Росшая вместе со слугой с семи лет, она даже не заметила, как наступил тот момент, когда их тела так сильно изменились, что даже банальные панталоны на стройных девичьих бедрах начали считаться интимной частью туалета. Герцогиня вполне отдавала себе отчет, что ее везде сопровождает слуга, а не служанка, и он не во всем ей может помогать, но все же… Это же просто Эрик! Так было ровно до того момента, как пальцы парня, пусть и считавшегося слугой, коснулись ничем не прикрытой спины герцогини.
Тайлин совсем не было холодно, она совершенно не злилась, и тем непонятнее была реакция тела на это прикосновение. Дрожь распространялась повсюду и сейчас казалась похожей на мелкие электрические разряды, оставлявшие слабость в тех частях тела, по которым пробегали. Жар смущения, прежде заливавший щеки, постепенно начал распространяться по всему лицу и спускаться ниже. Теперь леди Барма могла понять, что значили те красочные описания волнительных моментов в книжках, которые она, несносная, маленькая герцогиня, незаметно заимствовала у учительницы музыки, уже не молодой, но почему-то все еще не замужней дамы.
Чем дольше пальцы Эрика ощупывали обнаженную спину, тем тяжелее становилось дышать. Застыв на месте, Тайлин боялась пошевелиться, и с долей ужаса осознавала, что никак не может унять дрожь и частое сердцебиение.
Эрик что-то бормотал, но слова его доносились до Тайлин словно сквозь толщу льда – искаженные и глухие, потерявшие всякий смысл и являвшие собой лишь набор каких-то звуков. Лишь только в тот момент, когда предмет женского туалета, имевший труднопроизносимое название – бюстгальтер, был наконец-то одет и слуга отступил на шаг назад, Тайлин смогла расслышать его слова.
«Мило?»
Герцогиня довольно резко повернула голову, бросая взгляд назад, где стоял Эрик. Глупый слуга не только открыл глаза, но и самым наглым образом пялился на госпожу. Как ни странно, невыполнение приказа не вызвало раздражения, за которым обычно следовали гневные вопли – взгляд Эрика заставлял просто сгорать от стыда и вести себя несвойственным ей, строптивой герцогине, образом. Широко распахнутые глаза, ошарашенный и растерянный взгляд, яркой румянец на щеках и неплотно сжатые губы – все говорило о крайнем замешательстве Тайлин.
- Одежду… подай, - неожиданно хрипло и тихо произнесла герцогиня, вновь отворачиваясь. – «И перестань так смотреть», - эта мысль осталась только мыслью, так как волнение не позволяло выдавить из себя больше ни слова.

Как только Эрик вышел из-за ширмы, сразу стало легче, хотя нервная дрожь и румянец все еще присутствовали, никак не желая пропадать, даже несмотря на то, что Тайлин прикладывала немало сил к тому, чтобы успокоиться. Нужно было подумать о чем-то отвлеченном, чтобы волнительный момент выветрился из памяти, и все снова встало на свои места. Несколько раз глубоко вздохнув, герцогиня попыталась представить какие-то моменты из прошлого – самые яркие впечатления, одни лишь воспоминания о которых могли бы вытеснить все мысли. Беда была лишь в том, что все самые яркие впечатления, самые счастливые моменты ее жизни были связаны с Эриком.
«Чего он там так долго возится?» - первая волна раздражения, пусть и слабая, приглушенная недавно мучившим девушку смущением, вернула к реальности. Слуга подал форму сразу же как выскочил из-за ширмы, но Тайлин показалось что прошла едва ли не целая вечность, да и заметила она протянутую одежду не сразу.
Выдернув из рук слуги свою школьную форму, герцогиня была готова натянуть на себя уже все что угодно. В момент, когда светлая блузка легла на хрупкие, все еще подрагивающие плечи, форменная одежда уже не казалась такой уж вульгарной и неспособной прикрыть женское тело. Одеваться было сложно – Тайлин слишком торопилась, путалась в рукавах, неправильно застегивала пуговицы, а заметив это, никак не могла их расстегнуть. Наконец справившись с блузкой, леди Барма, к своему изумлению, обнаружила, что села она на нее очень хорошо – совсем не так, когда под ней был жесткий корсет. Но как бы внешне не была хороша эта одежда, Тайлин ощущала себя в ней не очень комфортно. Вслед за блузкой была натянута, как и ожидалось, не ставшая длиннее юбка – самый отвратительный элемент одежды. Единственное что спасало ее от занесения в категорию «совершенно похабная одёжа», это ее пошив – слава Богу, она была прямая, а не расклешенная – ее едва ли смог задрать налетевший ветер, но вот забраться в ней куда-нибудь повыше, не показав всем окружающим трусов, было невозможно. Это удручало. Полностью застегнутые жилет и дамский пиджачок, хоть и не могли заменить собой твердость корсета, но все же делали одежду чуть более комфортной для Тайлин, привыкшей чувствовать такую свободу в области груди разе что будучи одетой в ночную рубашку или халат.
- Сама научусь… - буркнула девушка, откликаясь на неуверенные слова Эрика и закидывая за шею платок, которому предстояла быть последним штрихом в школьной форме – пышным шейным бантом.
Торчать за ширмой уже не было смысла, но выйти из-за нее герцогиня все никак не решалась. Потоптавшись немного на месте, она рассудила, что лучше начать «встречу» с Эриком какой-нибудь строгой или грубой фразой, но лишь ступив за ширму и взглянув на непривычно разрумянившегося слугу, вся решимость устроить ему взбучку бесследно исчезла, уступая место новой волне смущение.
- … не нужна мне служанка, - продолжая тихим, спокойным, а не как ожидалось, грозным голосом, Тайлин подошла к зеркалу, сосредоточив внимание на шейном банте – поправляя его и разглаживая складочки, - я не доверяю женщинам и связываться с ними не хочу, - одернув рукава жакета, герцогиня потянула вниз юбку, тщетно пытаясь увеличить ее длину. – Но я… подумаю…
Закончив поправлять одежду, Тайлин начала обуваться, стараясь не встречаться со слугой взглядом – опасаясь увидеть в его глазах что-то о чем ей сейчас совсем не хотелось думать. Обуть туфли оказалось тоже непросто. Маленькая ступня герцогини легко проскользнула в туфлю, но требовалось еще зашнуровать ее. Наклонившись на секунду, Тайлин поспешно выпрямилась – пусть она и стояла лицом к Эрику, ощущение того, что при наклоне юбка сзади неминуемо поднимается, заставило ее тут же вернуться в вертикальное положение. Попытка присесть оказалась столько же неудачной – юбка поднималась и спереди. Раздраженно нахмурившись, Тайлин села на край кровати.
- Помоги зашнуровать, - легкая обида и раздражение в голосе.
Плотно сжимая колени, и рукой придерживая край юбки, герцогиня скосила взгляд на слугу, а затем принялась с преувеличенным вниманием рассматривать окно, по счастливой случайности находившееся с противоположной стороны от Эрика.

Женщина. Служанка. Зачем? Сам факт существования подле нее девушки-помощницы претил Тайлин. Эта глупая женщина будет знать все ее бытовые секреты – то, что она не сможет скрыть ввиду различных причин. Такую служанку леди Барма фактически приравнивала к шпиону под боком. К тому же мельтешение молодой девушки в непосредственной близости от Эрика, напрягало едва ли не больше, чем недоверие к женскому полу в общем, и к горничным в частности. Поэтому слова слуги Тайлин встретила хмурым взглядом – оторвалась-таки от окна и посмотрела на него.
Но Эрик не унимался. Зная с каким неодобрением госпожа относится к служанкам, он пошел дальше – несколько изменил социальный статус девушки и причины ее присутствия рядом с Тайлин. Девушка дворянка. Подружка. Все это в глазах герцогини было еще большим абсурдом, чем обзавестись служанкой, поэтому она кинула Эрику лишь короткое и безразличное:
- Вздор…
Шестнадцать лет леди Барма жила без веселого визга подруг, девичников, совместных игр, и прочих настоящих девчачьих радостей, о которых упрямая и диковатая герцогиня нисколько не печалилась. Все эти годы подружку заменял друг, слуга, телохранитель, воспитатель – Эрик, и менять его на пустоголовую девицу какого-нибудь знатного рода она не хотела. А вот он, по все видимости, жаждал от нее избавиться. Тайлин никогда ему это не позволила хотя бы из вредности – за долгие годы общения с не меньшим упрямцем, чем она сама, девушка привыкла воспринимать его как что-то родное и от нее неотделимое. Столь близкое существо нельзя отпускать, но… инцидент десятиминутной давности словно что-то нарушил в понимании герцогини – одновременно хотелось и ограничить свободу Эрика, не отпускать его от себя, и в то же время, сбежать от него – не смотреть, не видеть и быть как можно дальше.
Когда слуга опустился на колено у ее ног, Тайлин подавила желание вскочить и снова спрятаться за ширму. Рука сильнее сжалась, опуская юбку пониже. Прежде герцогиня не чувствовала смущения, когда слуга видел ее ножки или нижнее белье – это не казалось ей неприличным или волнующим, но теперь взгляды Эрика буквально прожигали насквозь.
«Ну чего же ты так долго возишься?» - девушка мысленно подгоняла парня, шнурующего ее обувь. – «Если бы могла… сама бы зашнуровала в сто раз быстрее. Ты… бестолковый слуга!» - несмотря на внутреннее недовольство, Эрику Тайлин не сказала ни слова в укор. Да и злилась она больше на себя, чем на него, хотя и не могла найти этому объяснение. – «Ты болван, Эрик! Настоящий болван! Ты ничего не можешь. Даже… нет, ты просто… мужлан необразованный», - напряженно поджимая губы, леди Барма буравила взглядом стену, которая виднелась поверх головы ее бестолкового слуги. Румянец со щек все так же не сходил, а чем дольше длилась ее обувка, тем сильнее хотелось зажмуриться и что-нибудь прокричать… но вот что? -  «Как тебя папа вообще держит? Да тебя давно нужно было выставить за дверь. Чтобы я тебе никогда не видела. Я тебя ненавижу. Ты мне с детства жить мешаешь. И сейчас… все из-за тебя. Эрик, ты дурак!»
- Вы готовы идти?
- Да, – громко произнесла Тайлин и, неожиданно резко вскочив с кровати, схватилась за руку слуги. Лишь только когда она почувствовала тепло его ладони, поняла, что делать этого не стоило. Несколько секунд удивленно глядя в лицо Эрика, девушка соображала, что ей делать дальше. Всего лишь короткая пауза, но за это время Тайлин успела рассмотреть лицо слуги в мельчайших подробностях.
- Пойдем. Опаздываем, - коротко и серьезно.
Высвободив руку, герцогиня направилась к двери.
«Нужно все спокойно обдумать…»

«Знаю. Я виновата»
Тайлин двигалась к двери столь решительно, что со стороны могло показаться будто она собирается пойти на таран и выбить ее лбом. От приобретения шишки упрямицу спас Эрик, вовремя отворивший перед ней дверь и выпустивший в коридор. Оказавшись вне своей комнаты, Тайлин сразу же оробела – в попытке сбежать от слуги она совсем позабыла, что не хотела надевать школьную форму именно потому, что ей было стыдно показываться в ней на людях, но когда Эрик захлопнул за ними дверь, было уже поздно колебаться и сомневаться – оставалось только гордо задрать нос и с достоинством пойти по коридору, даже если бы на ней была одета не школьная одежда, а рыболовная сеть. Увы, полностью побороть скованность у герцогини не получилось. Приходилось постоянно удерживать себя от желания одернуть юбку – казалось, что при ходьбе она поднимается непозволительно высоко и слишком сильно открывает ножки, и даже мимопроходящие леди, щеголявшие в таком же развратном наряде, не вселяли уверенности в Тайлин, отнюдь не считавшую такую длину юбки допустимой нормой.
«Скорее всего, я здесь буду выглядеть белой вороной даже одеваясь, как они», - неуверенность в себе редко одолевала своенравную герцогиню, но и это не самое приятное чувство было ей ни чуждо, а разлад с Эриком еще сильнее усугублял ситуацию. Возможно поэтому реакция на его нотации была непохожа на привычное поведение Тайлин.
- Я помню, где мой класс, - спокойно ответила она слуге, глядя куда-то в строну – якобы заинтересованно рассматривая какой-то элемент интерьера. Поворот за поворотом, томительное ожидание, гнетущая девушку атмосфера и вот уже показалась лестница, где их со слугой пути должны были разойтись. Должно быть Эрик тоже был напряжен. Тайлин чувствовала это в его словах – они не были похожи на привычный сарказм, которым юноша постоянно пытался задеть свою госпожу, а излишняя, ненужная в данной ситуации забота, лишь выдавала его. Казалось, что Эрик пытается сказать все что угодно, лишь бы заполнить ту тишину и пустоту, которая между ними образовалась и мешала вновь сблизиться, но в отличие от него, Тайлин не утруждала себя попытками завязать разговор, как-то объясниться и наладить связь – напротив, хотела немедленно разойтись со слугой, чтобы спокойно обдумать произошедшее.
- Не волнуйся, Эрик. Я сама дойду, - бросила в ответ Тайлин и шагнула на лестницу, торопясь покинуть слугу.
Шаг. Второй. Третий.
Трех ступенек хватило для того, чтобы понять, что это все-таки.. лестница! Уже на четвертой ступени Тайлин поняла, что вот он – самый жуткий кошмар, и начала заливаться краской. Герцогиня не решалась взглянуть назад или одернуть юбку, не знала видно что-то стоявшему внизу Эрику или нет. Она могла лишь чувствовать жгучий стыд и думать о том, как быстрее подняться наверх и скрыться из виду. Сбежать.
На второй этаж леди Барма буквально взбежала по лестнице – разве что через две ступеньки не перескакивала, и даже когда полностью скрылась от взгляда слуги, не могла остановиться – продолжала торопиться и даже не заметила, как перешла на бег. Вновь череда поворотов. Куда там сказал Эрик? Направо? Налево? Нет, совсем не туда – не в класс, а куда глаза глядят и лучше бы они куда-нибудь подальше глядели. Прогулять все занятия в первый день Тайлин решила еще в тот момент, когда они с Эриком шли по коридору к лестнице. Сейчас же она о них и вовсе думать забыла. Хотелось убежать и где-нибудь спрятаться. Но где? В библиотеке нельзя было – там Эрик будет искать в первую очередь. А эта чертова школа такая большая и такая запутанная.
Поворот. Коридор. Еще поворот. Звук шагов, эхом отражавшийся от стен и биение сердца… такое сильное, что отдается в ушах.
«Черт… Эрик!!! Видеть тебя не желаю!!!»